Три стигмата Палмера Элдрича

— Нормально. Я была только на одном сеансе. Но ты же знаешь, я воспринимаю все слишком сумбурно. Совсем не могу мыслить, как следует. Все мои мысли смешались.

— Думаю, тебе лучше приостановить терапию. Даже, если это модно. Даже, если на это пошел бы каждый.

— Возможно. Но пока они вроде довольны. Ричард и доктор Денкмаль. — Она опустила голову старым, хорошо знакомым движением. — Если бы что не так, они бы знали. Не так ли?

— Никто не знает. Это не фиксируется. Прекрати. Ты и так позволила водить себя за нос.

Барни придал голосу суровость. Он не раз применял такой прием раньше, в годы их совместной жизни, и почти всегда это срабатывало.

Но сейчас в ее взгляде засветилось упрямство.

— А по-моему, мне сейчас лучше, — сказала она с достоинством. — И я буду продолжать.

Пожав плечами, Барни прошелся по квартире. Повлиять на нее он не мог. Да она и мало волновала его. Мало? Неужели она его мало волновала? В его мозгу появился образ деградирующей Эмили… творчески работающей над своими горшками. Барни стало смешно и страшно.

— Слушай, — бросил он грубо. — Если этот малый действительно любит тебя…

— Но я же тебе сказала, — остановила его Эмили. — Я сама это решила.

Она повернулась к своему кругу. Большая ваза на нем была закончена. Он подошел и бросил на нее оценивающий взгляд. Разве она не делала таких прежде? Однако он ничего не сказал, просто стоял и рассматривал.

— И что ты теперь думаешь делать? Куда пойдешь работать?

Она казалась довольной, и это заставило его вспомнить, как недавно он отказался купить ее керамику для П.П.Лайотс. Конечно, она могла затаить на него злобу, но это было не в ее характере.

— Мое будущее, — сказал он, — возможно, предрешено. Я получил повестку.

— Вот горе. Ты — и на Марсе. Я не могу этого себе представить.

— Я буду принимать Кей-Ди, — сказал он.

«Только… Если вместо Парки-Пат Лайотс у меня будет Эмили Лайотс, — подумал он. — Я буду проводить время в фантазиях вместе с тобой снова в той жизни, к которой я когда-то намеренно и обдуманно повернулся спиной. Это единственное время в моей жизни, когда я был по-настоящему счастлив. Но тогда я не понимал этого. Не с чем было сравнивать… Не то, что теперь…»

— Есть ли хоть какой-нибудь шанс, — сказал он, — что ты вернешься ко мне?

Она уставилась на него, а он на нее. Оба ошарашенные его предложением.

— Я хотел бы этого, — добавил он.

— И давно ты это решил?

— Разве важно, когда я решил, — сказал он. — Все дело в том, что я чувствую.

— И еще, что чувствую я, — ответила Эмили. Она перестала мастерить. — Знаешь, я очень счастлива с Ричардом. Я буду с ним до конца.

Ее лицо казалось спокойным, безмятежным. Без сомнения, она обдумывала каждое слово. Он был проклят, обречен, предан пустоте, которую он сам себе выдолбил. Поделом. Они оба поняли это, без лишних слов.

— Знаешь, мне надо идти, — сказал он.

Эмили не протестовала, только тихо кивнула.

— Видит Бог, — проговорил он, — ты не передумаешь. И по-моему, я прав. Собственно, это написано на твоем лице. Взгляни в зеркало.

Он вышел. Дверь за ним захлопнулась. Мгновение он раскаивался, что сказал ей все.

«Было бы неплохо… помочь ей, — подумал он. — Неважно, что она избрала своего мужа, а не меня. Ей предрешено жить с Ричардом Хнаттом, предрешено никогда не стать снова моей женой. И я не в силах повернуть течение времени вспять.

Смогу, конечно, когда отведаю Кей-Ди. Или нового Чу-Зет. Как все колонисты. На Земле, конечно, этот номер не пройдет, а вот на Марсе, Венере, Ганимеде или каких-либо пограничных колониях…

Может, не все еще потеряно?

Нет, пожалуй, потеряно, потому что…»

По последним размышлениям, он мог уже вообще не ходить к Палмеру Элдричу. Не из-за того, что этот человек сделал — или пытался сделать — с Лео. Он понял это сейчас, стоя под термозащитным экраном в ожидании такси.

Перед ним пылала полуденная улица, и он подумал: «Может, выйти на солнцепек? Кто-нибудь найдет меня, прежде чем я умру. А может, и нет. Впрочем, это будет ничем не лучше остального…

Исчезнет последняя надежда попасть на работу. Вот будет торжествовать Лео, если узнает, что ему отказали. Удивится и наверняка обрадуется».

«А пошло все к черту! — решил он. — Вызову Элдрича, спрошу. Ну, а там увидим, даст мне он работу или нет».

Он отыскал видеофонную будку и послал вызов в поместье Элдрича на Луне.

— Это Барни Майерсон, — объяснил он, — предварительный высший консультант Лео Балеро и, собственно, второй человек в П.П.Лайотс.

Личный управляющий Элдрича нахмурился и сказал:

— Да? Что вам угодно?

— Мне бы хотелось поговорить с вами насчет работы.

— Простите. Но мы не нуждаемся в консультантах-предсказателях.

— А вы не могли бы сообщить обо мне Палмеру Элдричу?

— Мистер Элдрич выехал по делам.

Барни отключился и покинул видеофонную будку.

Он уже не удивлялся.

Если бы они пригласили его на Луну для личного разговора, поехал бы он?

«Да, — понял он. — Я бы поехал. Но все равно это было бы бестолку. Я итак знал, что они не дадут мне работу».

Вернувшись к видеофонной будке, он вызвал номер отборочной комиссии ООН.