Три стигмата Палмера Элдрича

— Ты от Балеро, — сказала она, оценивающе глядя на него. — Так?

— Так, — ответил он. — Мы переключаемся на Чу-Зет. Это жители Чи-кен Покс Проспекте.

— Почему?

— Пойми и больше здесь не путайся. Можешь связаться с Лео в П.П. Лайотс. Или через Конера Фримена на Венере.

— Ладно, — сказала Импатенсия. — Только Чу-Зет — дерьмо. Он обманчив и ядовит и, что особенно плохо, уводит в смертельно опасные сны бегства. Не на Землю, а в … Она махнула пистолетом. — В гротескные причудливые фантазии инфантильной, свихнувшейся натуры. Объясни, почему вы так решили.

Он не ответил, только пожал плечами. Было интересно, однако, наблюдать ее идеологическую приверженность. Это его позабавило. В самом деле, осознал он, ее фанатизм остро контрастировал с тем, что девушка-миссионерка говорила на борту корабля Земля — Марс.

— Я увижусь с вами завтра ночью в то же время, — решила Имни Вайт. — Если ты не веришь, прекрасно. Но если…

— Что если? — произнес он как можно медленней. — Ты заставишь нас жрать свой товар? Он ведь нелегален. Мы можем попросить защиты ООН.

— Новичок, — ее насмешка была чудовищной. — ООН отлично знает о торговле Кей-Ди в этом районе. Я регулярно плачу им за это, и потому — никаких помех. Когда же придет Чу-Зет… — она махнула пистолетом. — Если ООН собирается защитить их, тогда…

— Тогда ты найдешь правду? — спросил Барни. — Оставишь их безработными?

Она не ответила. Просто повернулась и пошла прочь. Почти тотчас ее силуэт исчез в марсианской ночи. Барни постоял, потом двинулся к жилищу, ориентируясь по смутной тени высокого, явно брошенного трактора, стоявшего недалеко от входа.

— Ну? — тревожно спросил Норм Скейн, встречая его у входа. — Я вышел посмотреть, сколько дырок прожгла она в твоем черепе.

— Она восприняла это философски.

— Имни Вайт? — хмыкнул Норм. — Она ворочает миллионным бизнесом. А ты, мой ослик, «философски». Что там произошло в действительности?

— Она вернется, когда получит инструкции сверху, — сказал Барни.

— Да, в этом что-то есть. Она здесь мелкая сошка. Лео Балеро на Земле…

— Я знаю.

Он не видел причин скрывать свое прошлое. Жизнь его была широко известна, и при желании жильцы лачуги смогли бы проследить ее по датам.

— Я был у Лео Нью-Йоркским консультантом-ясновидцем.

— И ты проголосовал за то, чтобы переключиться на Чу-Зет? — Норм посмотрел на него с недоверием. — Ты поссорился с Балеро? Да?

— Когда-нибудь я тебе все расскажу.

Барни соскользнул по скату в жилище и вошел в кают-компанию.

Френ Скейн сказала с волнением:

— Скажи спасибо, что она не сделала из тебя жаркое своим лазерным пистолетом. Она все время им размахивает.

— Мы от нее избавились? — спросил Тод Моррис.

— Об этом я сообщу завтра ночью, — ответил Барни.

— Вы очень храбрый, — сказала ему Мэри Реган. — Вы оказали жилищу большую услугу, то есть я хотела сказать, Барни, ваш приезд, если прибегать к метафорам, словно свежая струя воздуха.

— Ах, — усмехнулась Элен Моррис, — станем ли мы чуть воспитаннее, стараясь произвести впечатление на новых граждан?

— Я не стараюсь произвести на него впечатление, — вспыхнула Мэри.

— Тогда вы ему льстите, — спокойно проговорила Френ Скейн.

— Вы тоже, — гневно отрезала Мэри. — Вы первая начали крутить перед ним хвостом, когда он сошел со ската. Или, во всяком случае, хотели, стали бы, если бы нас здесь не было. Особенно, если бы здесь не было вашего мужа.

Чтобы разрядить обстановку, Норм Скейн сменил тему:

— Очень жаль, что мы не можем в последний раз достать свои выставки и транслироваться сегодня ночью. Барни могло бы понравиться. Он понял бы, от чего отказался. — Он оглядел всех многозначительным гипнотизирующим взглядом. — Может быть, у кого-то из вас осталось немного Кей-Ди? Где-нибудь в трещине стены или под канистрой дезинфицирующей жидкости? А? Давайте поделимся с новым жильцом, покажем ему, что мы не…

— О’кей! — воскликнула Элен Моррис, вспыхнув от злости. — У меня есть немного. Где-то на три четверти часа. Но это абсолютно последнее. А по-моему, до появления Чу-Зет в нашем районе еще далеко.

— Давай свой Кей-Ди, — сказал Норм. — Не беспокойся. Чу-Зет уже здесь. Сегодня, когда я выудил пакет соли из последней подачки ООН, я не выдержал и помчался к одному из их толкачей. Он дал мне свою карточку… — Норм показал карточку.

— Все, что нам нужно сделать, — подать сигнал. А сигнал — вспышка нитрата стронция в 7.30. И они тут же спустятся со своего спутника.

— Спутника? — воскликнули все в изумлении.

— Тогда, значит, — возбужденно заговорила Френ, — это санкционируется ООН? Или у них есть выставки и диск-жокеи на собственных спутниках?

— Пока не знаю, — признался Норм. — На мой взгляд, здесь какая-то неразбериха. Подождем, пока не осядет пыль.

— Здесь, на Марсе, — отозвался Сэм Реган, — она никогда не осядет.

Они сели в кружок. Перед ними, полностью и тщательно развернутая, лежала выставка Парки-Пат. Все они чувствовали ее притяжение, и Норм Скейн вдруг сентиментально осознал, что это грустное событие. Ибо больше никогда такого не будет. Или будет, если они смогут пользоваться выставкой, принимая Чу-Зет.