Три стороны медали

Повсюду гвардейцы медленно, но верно теснили противника. То ли благодаря выпитому зелью, то ли просто осознавая, что у них нет другого выхода, бойцы Сплава с остервенением рвались вперед, не замечая потерь. Наемники тоже сражались умело, но сегодня сдержать натиск гвардейцев было не в человеческих силах.

Порадоваться победе или хотя бы поправить перекосившийся шлем Торстен не успел — на него накинулся еще один наемник, чьи латы с головы до ног были заляпаны багровым. С трудом отбивая неестественно быстрые, сильные и точные удары полутораручного бастарда норд с холодком страха и одновременно дрожью предвкушения увидел, как яростно сверкали под забралом оранжевые глаза противника. Зиранец, едва не прикончивший Торстена в их прошлую встречу, на этот раз горел желанием расправиться с гвардейцем раз и навсегда.

Чувствуя как хлюпает в сапоге кровь, Торстен криво усмехнулся — похоже, судьбе было угодно скрупулезно восстановить все детали его первого боя с этим наемником. Вот только сейчас зиранец не собирался отступать, и шансы норда остаться в живых таяли с каждой секундой.

Сверху будто разом ударила тысяча колоколов. Оглушенный гвардеец с оторопью увидел, как прямо на него несется огненный шквал. Все что Торстен успел сделать — поднять щит в напрасной попытке защититься от смертоносной магии. Его противник, забыв, что он надежно защищен от ярости стихий, тоже дрогнул и отшатнулся.

Гирские магии не зевали. Совсем чуть-чуть не долетев до гвардейцев, жидкое пламя угасло, и к ним докатилось лишь облако удушливого пепла. Волна жара на секунду окутала солдат, вырвав из груди Торстена стон. Зажмурившись и задержав дыхание, норд почувствовал, как обгорают брови и ресницы, и отчаянно вжался забралом в доски щита.

Всего несколько секунд, и облако раскаленного воздуха рассеялось, но даже этих мгновений хватило, чтобы у кого-то из гвардейцев затлелась надетая поверх доспехов накидка. Стоило вдохнуть, как от едкой гари запершило в горле, и Торстен закашлялся. Встряхнув головой, норд опустил щит и поспешил поймать взглядом противника.

— Сдохни! — выкрикнул наемник, ринувшись вперед. Торстен с трудом разобрал в этом яростном рыке слова. Казалось, что на него напал дикий зверь, неведомым образом обретший человеческий облик.

— Сам подыхай, скаренная нелюдь, — сквозь стиснутые зубы прошипел в ответ норд, медленно отступая под градом ударов. Злость требовала выхода, хотелось немедленно расправиться с дерзким врагом, но пока схватка складывалась не в его пользу.

Пожалуй, если бы бой только начался, Торстен смог бы противостоять наемнику на равных. Выпитое зелье усилило реакцию, наполнило мышцы силой, а недостатка в боевом опыте он и так не знал. Но сейчас уже порядком вымотанный и израненный норд не имел ни единого шанса. Он ушел в глухую защиту, надеясь только на помощь друзей, но остальные гвардейцы и сами вовсю рубились с наемниками и, как назло, сейчас никто не мог прийти на помощь.

Длинный меч зиранца, даже встреченный клинком Торстена, в очередной раз продавил защиту и отскочил от покореженного шлема. Это удар отдался неожиданно резкой вспышкой боли и заставил норда отбросить осторожность. Стоило наемнику, закрываясь от укола в бедро, немного отвести вперед и наклонить щит, как гвардеец резко вбросил вперед левую руку, пытаясь зацепить его краем собственного щита. Как ни странно, этот немудреный прием удался.

Отведя щит противника, Торстен рубанул, метя в шею, но проклятый наемник опять оказался быстрее, парировав удар своим клинком. Норд попытался провести подножку, но зиранец с пугающей легкостью устоял на ногах, да еще и успел боднуть гвардейца головой. Ремень шлема, затянутый под нижней губой, не нашел другого времени чтобы лопнуть, и стальная стрелка покореженного шлема больно впечаталась в переносицу.

По лицу вновь заструилась ручейки крови, а перед глазами все поплыло, зато, уже отшатываясь, Торстен успел нанести новый удар, метя в левую руку. Меч напрасно проскрежетал по наручу наемника, но походя клинок рассек одну из лямок щита. Отступив на несколько шагов, норд пытался перевести дух. В голове словно били в набат, легкие горели, во рту было солоно от крови, жутко хотелось пить. Но янтарноглазый наемник и не думал оставить его в покое.

Метнув в гвардейца ставший бесполезным щит и ухватив бастард двумя руками, зиранец ринулся вперед. На несколько вялых контратак он даже не обратил внимания: меч Торстена раз за разом бессильно отлетал от стали лат. А вот сам норд под натиском зиранца пятился назад. На его клинке прибавилось глубоких зарубок, меч наемника отрубил край щита, а гвардеец все никак не мог сподобиться на действительно точный и сильный удар.