Три страны света

Горбун доставал из кармана банковые билеты и клал их у ног Сары, которая с торжествующей и язвительной улыбкой смотрела на них.

– Хорошо, увидим! – холодно сказала она. – Теперь возьми эти деньги и запри в этот шкаф.

Она указала на один из шкафов, стоящих в комнате. Горбун, будто околдованный, повиновался. Он собрал с полу билеты и, поминутно оглядываясь на Сару, отнес их в шкаф, сложил и запер.

Сара тревожно следила за его движениями и ласково кивала ему головой. Когда же он подал ей ключ, она быстро схватила его и спрятала на своей груди. В .ту же минуту лицо, ее изменилось: прежняя холодная, презрительная улыбка явилась на губах.

Горбун вздрогнул и с недоумением глядел на Сару, которая продолжала улыбаться. Он хотел говорить, но она предупредила его.

– Иди, ты мне не нужен теперь! – сказала она. Крик бешеной ярости вырвался из его груди.

– Так я обманут? – вскрикнул он.

– Замолчи, негодяй! – гордо перебила его Сара. – Иди!..

И она указала ему на дверь.

– Деньги, деньги мои! – в отчаянии закричал горбун.

– Они не твои; ты их у меня же украл! – отвечала Сара с уничтожающим презрением.

С минуту, ошеломленный, горбун молчал. Слова не сходили с его языка. Наконец он с усилием проговорил:

– Если ваши… то зачем было употреблять обман? Вы должны мне возвратить их! Деньги мои, мои!

В последних словах его было столько настойчивости, что Сара испугалась.

– Тебя, как вора, схватят по одному моему слову! – сказала она.

– Какие вы имеете доказательства?

– Деньги, те самые деньги, которые ты требуешь!

Горбун с видом обидного сожаления покачал головой и мрачно сказал:

– Вы, верно, забыли, что в моих руках также есть доказательства. Я решусь на все!

Сара отчаянно вскрикнула и упала на диван. Горбун засмеялся:

– А! Вы хотите моего позора; но я погибну не один! Честь для меня никогда не могла иметь цены: с детства убили ее в моей груди! Унижение в ваших глазах для меня страшнее самой смерти. Вы назвали меня вором… пусть так! Тем лучше! Знайте же, что вы… были в моей власти, и вор, негодяй пощадил вас!

И горбун, с пеною у рта, засмеялся. Сара испугалась; ей представилось, что горбун помешался; она с ужасом слушала его.

– Вы не верите? Да, это вам кажется невозможным! Вспомните же падение ваше с лошадью в лесу? Вы лежали без чувств на моих руках, мы были одни в лесу, я обнимал вас…

Ярость обезобразила лицо Сары.

– Замолчи! Ты наглый лжец!.. Вон, иди вон! Я не хочу тебя видеть! – воскликнула она, топнув ногой, и в ее голосе было столько страшной настойчивости, что горбун молча повиновался.

На другой день горбун был позван к Саре. Она сидела на диване, в подушках. В комнате был полумрак, камин слабо освещал ее.

Горбун едва мог разглядеть Сару; но когда глаза его немного привыкли к темноте, он ужаснулся: лицо ее было болезненно бледно, глаза опухли от слез.

– Подойди к столу и возьми вексель на деньги, которые я должна тебе, – сказала она слабым голосом.

Горбун медленно подошел к столу и, взглянув на вексель, отскочил с видом человека, глубоко униженного.

– Я написала вдвое больше, чем взяла; если мало, ты завтра получишь еще!

Горбун сделал умоляющий жест.

– Все мои бумаги, какие у тебя есть, брось в камин. Горбун стоял с поникшей головой и молчал.

– Что же ты не исполняешь моего приказания? – кротко, сказала Сара.

Горбун улыбнулся, взял со стола вексель, бросил его в камин и, сложив руки, смотрел, как пламя обхватило его.

Сара быстро вскочила с дивана, подушки попадали.

– Как ты смел сжечь вексель? – сердито спросила она.

– Мне не нужны ваши деньги! – глухо отвечал горбун.

– А я еще менее желаю твоих; завтра ты получишь другой вексель.

– Я не приму его! – решительно сказал горбун.

– Мне все равно; но мои счеты с тобою кончены, завтра же оставь мой дом!

И она облокотилась на камин.

Горбуну показалось, что ее глаза отуманились слезами. Он затрепетал и, сложив руки на груди, смотрел на нее с бесконечной любовью.

Сара, бросив взгляд в зеркало, увидела горбуна, быстро повернулась и спросила:

– Ты еще здесь?

Горбун сделал к ней умоляющее движение и, горько рыдая, простонал:

– Пощадите, не выгоняйте меня!

– Вон из моего дома! – твердо произнесла Сара и выпрямилась.

Горбун дико посмотрел на нее… потом окинул глазами всю комнату.

– Я должен оставить ее дом? – прошептал он с ужасом.

Отчаяние овладело им.

– Нет, пусть лучше я умру теперь же! И он упал на колени.

– Я не могу тебя видеть! – сказала Сара с видом сожаления; но лицо ее выражало презрение; она отвернулась от горбуна, который страшно был жалок в эту минуту.

– О, не выгоняйте меня, дайте мне хоть еще раз видеть вас! Я не переживу, я с ума сойду! Сжальтесь, сжальтесь! Придумайте самое жестокое наказание, только не это, ради бога, не это: оно ужасно, оно бесчеловечно!

И горбун рыдал на всю комнату; он подполз к Саре, целовал и обливал слезами следы ее ног.

– Оставь, оставь меня! – в волнении сказала Сара отступая.

Ни слов, ни голоса недоставало у горбуна молить ее о пощаде. Одни раздирающие стоны вырывались из его истерзанной груди.