Три ступеньки в небо

– Не прибедняйся! Я прошу такую малость, хотя вы могли бы сделать для нас с Мишей гораздо больше!

– Например?

– Мы тоже хотим жить в Москве. Хорошую работу иметь. Мише жениться надо. У вас столько квартир! Могли бы и поделиться!

– Да какие квартиры, Марина? Ты все время о них говоришь, а я в толк не возьму: что ты имеешь в виду?

– Ну как же? Ваша – раз. Сашина – два.

– Мы ее сдаем, чтобы жить у вас. И лечиться. И живем-то здесь, потому что дешевле. И лечимся тоже здесь. Нет у нас денег на дорогие курорты.

– А дом дяди Коли на Рублевке?

– Я ничего о нем не знаю.

– Так надо ж узнать! Нужно ехать в Москву и…

– Я могу узнать об этом только у Жени, – тихо сказала мама.

– Так значит, надо поговорить с Женей! – с жаром воскликнула тетя Марина. – Кто он такой, этот Женя?

– Женя Орлов, Сашин друг.

– Надо ехать к нему! Пусть расскажет, куда делся дом! Если продан, где наши деньги?

Она так и сказала: наши.

– Тогда он узнает, где мы прячемся, – ответила Ирина Витальевна.

– А вы что, прячетесь? – глаза у тетки блеснули.

– Твоя жадность нас погубит.

– Перестаньте спорить, – вмешался Туманов. – Мама, со мной ничего плохого не случится. А отец действительно скучает.

– Я ему каждый день звоню, – возразила Ирина Витальевна.

– Я и говорю: прибедняешься, – мгновенно среагировала тетя Марина. – Бедные люди по телефону каждый день в Москву не звонят.

– Откуда в тебе столько злости?

– А ты поживи здесь с мое! – огрызнулась сестра. – Тебе хорошо, ты-то в Москву замуж выскочила. Как сыр в масле всю жизнь каталась. А я одна сына растила. Часто ты обо мне вспоминала?

– Марина! Ты знаешь, как мы с Игорем жили! И чего нам стоила эта московская квартира! А Саша сам на свою заработал!

– У нас попробуй заработай, – поджала губы сестра. – Всю жизнь вкалываю, сама видишь, сколько добра нажила.

– Как тебе не стыдно! Я тебе оставила родительскую квартиру и даже не спросила денег за свою долю!

– Еще бы ты спросила!

– Прорвало, – поморщилась мама. – Видимо, долго в тебе это копилось. Хорошо, я поеду с тобой в Москву. Раз ты считаешь, что я тебе должна…

– Ничего ты мне не должна, – сразу же пошла на попятную тетя Марина. – Я разве сказала, что должна? И не надо мне твоих денег. Просто мир охота посмотреть. Я в Москве последний раз была на Колиных похоронах. В цирк бы хоть раз сходить, – она мечтательно зажмурилась.

– Хорошо, будет тебе цирк, – устало сказала ей сестра. – Я вижу, тебе не хватает острых ощущений.

– Скучно здесь, – смутилась тетя Марина. – Одно окно в мир – телевизор. А жизнь-то проходит.

– Не сердись на нее, – попросил Саша маму, оставшись с ней ненадолго наедине. – Она ведь младшая, ей всегда доставалось все самое лучшее, а в Москве живешь ты, и ей, должно быть, все говорят о том, что сестра хорошо устроилась да еще и миллионное наследство отхватила. Она не свою злость на тебя сейчас обрушила, пойми. Она-то тебя любит. Но люди… – он вздохнул. – Это все люди, мама. Тумановы – миллионщики! Ее, должно быть, задолбали: а что ж с тобой, Маринка, они не поделились?

– Да я все деньги мира готова отдать, лишь бы ты был здоров!

– Так и случилось, – улыбнулся он. – Отдала. Да я не в обиду тебе, – поспешно сказал Саша, заметив, что она смутилась. – Что сделано, то сделано. Езжай в Москву к папе. Я буду тебе звонить каждый день, – пообещал он.

Они уехали не сразу. Прошло еще какое-то время, и вместо снега вдруг пошел дождь. Зато заметно потеплело, и Александр вновь смог подолгу гулять в парке, среди сосен, наслаждаясь тишиной и запахом янтарной смолы. Поездка в Москву была для тетки событием, и она готовилась к ней долго. Собирала и подсчитывала деньги, каждый раз говорила о том, как страшно с ними ехать в столицу, где все норовят обмануть, и в итоге спрашивала:

– Если мне не хватит, Ириша, ты добавишь?

– Добавлю, добавлю.

– Нет, а вдруг мне что-то очень уж понравится? А денег не хватит? А?

– Мы купим то, что ты захочешь.

– Какая ты у меня хорошая!

Тетя Марина бросалась сестре на шею, и так они сидели какое-то время, крепко обнявшись. Он физически чувствовал, как в тетке борются любовь к сестре и зависть к ее деньгам и квартирам. Марина Бублик страдала, мучилась, терзалась, потому что не могла побороть в себе демона, который крепко взял власть над ее душой. Он даже видел его, этого демона, или злого джинна: толстый, лысый, как коленка, противно хихикающий.

– У тебя, Мариночка, три желания. Я знаю, ты хочешь быть богатой, – говорит он.

– Очень хочу!

– Тогда подпиши…

Теткина рука тянулась к ручке с золотым пером, и Туманов невольно вздрагивал.

– Что с тобой, Сашенька? – спрашивала Ирина Витальевна.

– Нет, ничего.

– Я же вижу: тебе плохо. Позвать врача?

– Уже прошло, мама.

Когда они уехали, он немного заволновался. Не то чтобы он боялся Женьки. Он просто начал его ждать. А ожидание – одно из самых утомительных состояний. Порою кажется, что время остановилось, а стрелки на часах не двигаются вовсе. Он ждал, часами лежа на кровати и глядя в потолок.