Три темные короны (ЛП)

- Всегда. Мы делаем добро для острова, Пьетр, когда меня коронуют, а ты станешь главой Чёрного Совета.

- Главой? – он сверкнул глазами. – Думаю, Натали будет против.

- Конечно, Натали останется в своём положении, сколько хочет, - поправилась Катари. – Но и она не может быть там вечно.

За ним коралловая змея поднималась по стенке. Её головка скользнула по открытому люку и остановилась, она попробовала воздух язычком. Катарина позволила себе столкнуть её, чтобы та вернулась в клетку. Змея обозлилась и изогнулась, чтобы укусить.

- Катарина!

Рука Пьетра взметнулась, и клыки змеи уцепились в его запястье. Он осторожно взял её, пока та не отпустила, вопреки

тому, что должен был сломить шею. Катарина в опасности, оно может причинить ей вред до Костров.

- О! – воскликнула она. – Мне жаль, Пьетр… Она всё ещё напугана.

- Да, - он вернул змею в клетку, убедившись в том, что на сей раз плотно закрыл крышку. – Ты должна быть осторожна.

Переучить её. Даже через несколько недель она может оставаться дикой.

Капли крови скользили по руке Пьетра. Рана не глубокая.

Для такого сильного Аррона, как он, яд вызовет только короткое покраснение.

- У меня есть мазь, что поможет, - проронила Катарина и бросилась в другую комнату, чтобы его взять.

Пьетр горестно посмотрел на змею и сжал запястье.

Реакция была правильной. Катарина страдала бы от яда несколько дней даже после излечения. Но он сделал это, не задумываясь. И боялся, что Катарине будет больно.

Действительно боялся.

- Только король-консорт достаточно глуп, чтобы любить королеву, - проговорил он.

Волчья вечна

Арсиноя и Билли бок о бок шли по зимнему рынку. С

момента появления днём у Кизилового пруда оказалось трудным сбежать от него, но от рынка Арсиноя не отмахивалась. Джулс и Джозеф часто были без неё там, а

Арсиноя чувствовала себя незащищённой среди большого количества людей. В оживлённых частях города, на рынке пчёлами жалили злые взгляды. Любой в толпе мог оказаться достаточно храбрым, чтобы перерезать ей горло.

- Арсиноя? Что случилось?

Она изучала неприветливые лица торговцев рыбой,

которых знала с тех пор, как пришла в Волчью Весну. Столько из них считало её слабость уродством и представляло её мёртвой.

- Ничего.

Билли вздохнул.

- Я не настроен на рынок. Давай купим еды и пойдём в сад.

Сегодня не слишком холодно.

По дороге они установились около Мадж, и Билли смог заплатить за два жаренных моллюска. На сей раз он выбрал монеты – но с трудом.

Они быстро ели на ходу, чтобы не позволить еде остыть.

Мадж нафаршировала моллюсков кусочками краба и маслом с хлебными крошками. Когда она была слишком щедра, она добавляла и сала.

Когда они миновали доки по дороге, что вела к холму и яблоневым садам, Билли посмотрел на панцирь в своих руках.

- Глядя на него, новый не сделать, - ответила Арсиноя. –

Надо было купить три.

Он усмехнулся и закинул руку, чтобы швырнуть панцирь в бухту так далеко, как сможет. Арсиноя тоже бросила свой.

- Мой дальше, - сказала она.

- Нет.

Арсиноя улыбнулась. На самом деле, гарантировать нельзя.

- Что с твоей рукой? – спросил Билли.

Арсиноя одёрнула рукав куртки, чтобы закрыть следы разреза на ладони

- Разрезала в курятнике.

- Ох…

Он не поверил ей. Следовало придумать что-то. Ни одна курица такого не сделает. И она ещё не рассказала Джулс о том,

что делала с Мадригал.

- Младший, - протянула она в доках. – Где твоя лодка.

Место, на котором она стояла после возвращения

Джозефа, пустовало, и бухта казалась темнее.

- Отец вернулся домой. Так просто прийти и уйти. Парус в тумане. Боги, я с ума сошёл и говорю это вслух! Брежу!

- Легко приходят и уходят… - пробормотала Арсиноя.

Легко для всех, кроме неё.

- Но, он вернётся.

- Когда?

- Он намерен отвести меня к вашим сёстрам в Индрид-

Даун к королеве Катарине.

Конечно. Он хочет корну для сына. У него нет верности

Природе, вопреки тому, как он относился к Джозефу во время изгнания.

- Вы больше не называли меня королевой Арсиноей.

- А вы хотите?

Она покачала головой. Королева – как прозвище. Так её только Лука называет. Они шли по дороге и помахали Мэтти

Пэйс, когда мимо прогрохотала её повозка. Арсиное не надо было смотреть, чтобы знать, что Мэтти вывернулась в своём кресле, чтобы смотреть на них. Всему городу были интересны эти отношения.

- Я не знаю, хочу ли видеть остальных, - сказал Билли. –

Чувствую себя коровой по пути на бойню.

Арсиноя рассмеялась.

- Уверена, это надо сказать сёстрам. Но если не хотите встречаться – не надо.

- Мой отец – не тот человек, которому можно отказать. Он получает то, что хочет, и не принимает провалы.

- А ваша мать? – спросила она, и он посмотрел на неё с удивлением.

- Это не имеет значения. Она этого не хотела. Это ведь мать, знаете… Они струнами пришивают нас к фартукам навсегда, как только могут…

- Не знаю. Знаю, что вы дуетесь. Не забывайте о том, что значит потерять корону для вас и для меня.

- Да. Вы правы. Простите.