Три темные короны (ЛП)

- В старых легендах есть и другие Королевы-Белоручки, -

проронила Ро.

- Королева Андрида, чьи сёстры были со Взглядом, -

промолвила Лука. Королевы со Взглядом склонны к безумию и предаются смерти. Но ни Катарина, ни Арсиноя не были пророчицами.

- Другая. Ещё одна. Я говорю о Королеве-Белоручке жертвенного года.

Лука сузила глаза. Ро думала об этом очень долго.

Жертвенный год – это поколение, когда две из королев почти не одарены. Так слабы, что их просто убивают, словно жертву.

Ро глубоко проникла. Только учёные храма, возможно,

слышали рассказы о жертвенном годе.

- Это может быть такой год, - кивнула Лука. – Но не понимаю, как это поможет, если Мирабелла не потребует жертву.

- В некоторые жертвенные года это делают люди, - сказала

Ро. – Ночь Костров, самые священные места, люди поднимаются и сжигают других королев.

Лука внимательно следила за Ро. Она никогда об этом не читала.

- Это не так.

Ро пожала плечами.

- Шёпот сделает дело. И это будет быстро, чисто, позволит королеве быть чистой.

- Ты хочешь… - начала Лука, но после бросила взгляд на дверь и понизила голос, - принести Катарину и Арсиною в жертву во время костров?

- Да, на третий день, после церемонии.

Ро всегда искала конечных решений. Но Лука не предполагала ничего подобного.

- Совет нас уничтожит.

- Мирабелла всё ещё остаётся королевой. К тому же, они не смогут, если остров будет на нашей стороне. Нет, если слух распространится. Нам нужна Сара Вествуд.

Лука покачала головой.

- Сара не согласится.

- Сара стала благочестивой женщиной. Она сделает так,

как скажет храм. И жрицы. Кроме того, она сделает острову хорошо, если напомнит о старых легендах.

Старые легенды. Легенды, что появились из воздуха.

- Я не хочу отказываться от Миры так быстро, - сказала она, и Ро нахмурилась. – Но об этом стоит подумать

Грэйвисдрейк-Мэнор

Катарина и Пьетр сидели с Натали вокруг стола с едой. На обед было филе свинины из отравленной свиньи под соусом из сливочного масла из молока коровы, что паслась на полях белены. Овсяный хлеб впитал яд. А ещё суфле из грибов.

Натали не собиралась есть чистую еду, но это был яд, к которому Катарина почти привыкла.

Натали потребовала ещё вина. Её столовая была приятно тёплой. Огонь потрескивал в камине, и толстые красные шторы удерживали тепло.

- И как сегодняшняя прогулка? – спросила Натали. – Конюх волновался, что у Полумесяца отёк правой задней ноги.

- Он в порядке, - ответила Катарина. – И никакого отёка.

Полумесяц был её любимым чёрным жеребцом,

названным так из-за белого изогнутого пятна на лбу. И если б он хромал, Катарина б не взяла его. Под столом она коснулась коленом к колену Пьетра.

- Ты заметил что-нибудь, Пьетр? – спросила она.

- Нет, он абсолютно здоров.

Она откашлялась и отодвинула колено подальше, словно боялась, что Натали могла ощутить их соприкосновение. Когда они находились в её присутствии, он всегда соблюдал дистанцию, несмотря на то, что Натали знала, что они делают.

Несмотря на то, что он тут по настоянию Натали.

- У меня есть некоторые интересные новости, - сказала

Натали. – Делегация рано прибыла с материка. И жених хочет встретиться с Катариной.

- Не он один, заметь, - продолжила Натали – Но он очень многообещающий… Мы имели дело с его семьёй несколько лет.

Он поощрял Джозефа Сандрина во время его изгнания.

- Я посмотрю на него любезно, а после… - начала Катарина.

- Не более любезно, чем на любого другого, - сказала

Натали, несмотря на то, что подразумевала совсем иное. – Его зовут Уильям Чатворт младший. Я не знаю, когда мы сможем организовать встречу. Он в Волчьей Весне, а сейчас с Арсиноей,

бедный мальчик… Но когда мы это сделаем, ты будешь готова?

- Да.

- Я верю тебе. Ты выглядишь куда лучше в эти дни.

Сильнее.

Это было правдой. С той поры, как прибыл Пьетр,

Катарина изменилась. Женевьева бы ещё сказала, что она тонка и миниатюрна… После стольких лет ядов вряд ли она когда-то полностью восстановит то, что потеряла. Но её волосы, цвет лица, движения стали лучше.

- У меня для тебя есть подарок, - промолвила Натали. Её дворецкий Эдмунд вошёл с маленькой стеклянной шкатулке.

Внутри к крышке тянулась маленькая коралловая змейка. -

Посмотри, кто загорал у меня на окне.

- Возлюбленная?! – Воскликнула Катарина. Она оттолкнула свой стул с силой, которой почти хватило на то,

чтобы он упал, и помчалась к Эдмунду. Змея немного отскочила, а после обернулась вокруг её запястья.

- Я думала, что убила её, - прошептала она.

- Не совсем, - проронила Натали. – Но, думаю, она хочет в привычную клетку под тепло лампы. И мне надо поговорить с

Пьетром наедине.

- Да, Натали, - Катарина ещё раз улыбнулась им, а после ушла, едва ли не убежала.

- Один маленький подарок вновь сделал её ребёнком… -

протянула Натали.

- Катарина любила эту змею, - протянул Пьетр. – Мне казалось, она умерла.

- Умерла. Её раздавленную и замёрзшую нашли в углу кухни через три дня после Черноты.

- А что ж это?

- Ещё одна. Катарина не почувствует разницу, её научили так же.

Она жестом призвала Эдмунда, что принёс серебряный поднос и два стакана с её любимым отравленным бренди.

- Ты делаешь успехи, - проронила Натали.