Три товарища

С башенки примчался вице-адмирал. Он рвал и метал. Размахивал руками и разбрасывался приказами направо и налево. Наверное, чувствовал, что часть вины за произошедшее есть и на нём. По крайней мере, Алексей считал именно так. Он скорбно смотрел на почерневший асфальт, уже залитый пеной, следил за прыгавшим, как кузнечик, Шишкиным и по очереди сталкивался взглядом с друзьями. И Никита, и Илья, и он сам не питали иллюзий. Все трое прекрасно понимали, что выжить в таком аду невозможно. Что капитан Валентин Полевой — мастер пилотирования, уважаемый инструктор и просто замечательный человек, значительно повлиявший на становление и возмужание друзей, — погиб.

Глава 32. Человек живёт, пока о нём жива память

Засекреченная военно-воздушная база. Два дня спустя.

Ровно в полдень на плацу собрались обитатели военно-воздушной базы в полном составе. Были приспущены флаги, одета парадная форма, приглашены средства массовой информации. Даже сам адмирал Драгомиров отложил все другие дела. Прибыл открыть памятник и почтить память очередного достойного человека, отдавшего жизнь во имя Родины и ради покорения космоса.

Защёлкали фотоаппараты и засверкали яркие огни вспышек, когда адмирал подошёл к трибуне, заставленной микрофонами. На идеально выбритых щеках заиграли желваки.

— Это трагический день для всех нас, — заговорил Драгомиров своим магнетическим голосом. — Не только для нас с вами, но и для всего человечества. Очередной смелый первопроходец, пионер пилотирования пожертвовал своей жизнью ради того, чтобы проложить другим поколениям безопасный путь к звёздам. Он не только первым преодолел сомнения и страх, не только положил свою жизнь на алтарь победы над общим врагом, он в очередной раз показал, какую цену мы вынуждены платить за желание покорить Вселенную. И своим поступком он обессмертил себя. Его дух был непоколебим. Решимость неоспорима. Долг перед Родиной — исполнен. Властью, данной мне самим президентом Российской Федерации, приказываю: капитану Воздушно-Космических Сил Валентину Николаевичу Полевому за совершение геройского подвига посмертно присвоить звание Герой Российской Федерации. Ближайшим родственникам собственноручно вручаю знак особого отличия — "Золотую Звезду", — адмирал развернулся и прямо перед камерами вручил медаль невысокой женщине. Та старалась держать себя в руках, но было очевидно, что если бы не успокоительное, давно бы рухнула без чувств. Дрожащими руками она приняла раскрытую коробочку, тихо прошептала что-то благодарственное и вернулась на стул в объятия врачей и группы поддержки.

Никита знал, что это была жена капитана Полевого — Екатерина Игоревна, кажется. Он видел её несколько раз в академии, когда она приходила навестить мужа или приводила детей посмотреть, какое будущее их ждёт. И сейчас, смотря на заплаканную женщину и почему-то проводя параллели со своей женой, ему казалось, что такого будущего для своих детей она теперь не захочет. Наверное, он бы и сам не хотел, чтобы сын пошёл по его стопам. Профессия космического пилота таила слишком много рисков для тех, кто вынужден беспокоиться о ком-то, кроме самого себя. Это путь одиночки, а не семейного человека.

— Но так же мы, потомки, обязаны побеспокоиться о том, — продолжил говорить адмирал Драгомиров. — Чтобы имя великого человека не стёрлось из памяти поколений. Не забылось в рутине событий. Мы обязаны увековечить не только имя, но и облик.

Повинуясь короткой отмашке, кто-то едва заметным движением стянул покрывало с небольшого памятника, возведённого прямо в центре плаца. На каменном постаменте отбрасывал солнечные лучи бронзовый лик погибшего капитана. Хоть сходство было лишь отдалённым, никто не посмел иронизировать. Памятник всё равно поменяют. Сегодня лишь отдавали последние почести.

— На середину — равняйсь! — адмирал Драгомиров первым поднёс правую руку к краю фуражки. — Сми-ирно!

Алексей, Никита и Илья дружно выполнили приказ. Все трое вытянулись в струнку в первом ряду и печально смотрели на бронзовый образ. Даже вздрогнули, когда почётный караул трижды выстрелил в воздух. А когда к памятнику возложили венок, Никита тихо прошептал, вспоминая наставления, которые погибший инструктор не раз повторял:

— Ваша жертва не будет забыта. Обещаю.

Алексей услышал слова друга, скосил глаза и заметил, насколько тому тяжело. Никиту, видимо, одолевали какие-то собственные демоны. И сейчас он боролся не только со скорбью, но и с ними. А Илья, как Алексею показалось, опять поплыл. Но не от счастья, как тогда, когда увидел привлекательную девушку и влюбился с первого взгляда, а от горя. За короткое время он потерял второго дорогого для него человека. И справляться с такой тяжестью ему, видимо, удавалось с большим трудом.

— Риск заложен в нашу работу, парни, — тихо прошептал Алексей, обращаясь к друзьям. — Мы с вами прекрасно знаем, насколько тонка та грань, по которой мы ходим ежедневно. И, боюсь, впереди ожидают вещи пострашнее. Крепитесь.