Три цвета надежды (СИ)

- Ну да, - мельком вспомнил себя Шуга в восемнадцать, девятнадцать и даже двадцать лет. Искатель приключений, наивный дурак, приехавший из провинции «покорять столицу». Как грустно всё могло бы закончиться тогда, не найди он спасения в буддийском монастыре, куда едва донес ноги, спасаясь от опасных и властных типов, которые хотели пустить его в расход, просто потому, что он показался одному козлу-извращенцу симпатичным и смазливым мальчиком. Цена независимости велика, а уж самостоятельность – это не пустой звук. Это не то, когда тебе не нужны ничьи советы или когда ты можешь заработать деньги на еду и жильё. Самостоятельность в большом городе – это когда ты выкрутишься из передряг, если в них попадешь, а ещё лучше, если тебя постесняются трогать и обижать, потому что знают, ты пуд соли съел и уже не желторотый птенец, чтобы терпеть какие-либо выходки. Шум второй раз привлек его внимание. Сначала он проигнорировал его, но теперь почему-то повернулся на раздражитель. К официантке, которую он уже запомнил и с которой здоровался, приставали, пока лишь на словах, два подвыпивших парня, позволяя себе сально и неприятно для девушки шутить. Стараясь игнорировать их, она принесла им ещё по кружке пива, сообщив, что кафе вот-вот закроется, так что больше заказы не принимаются. Это вызвало более громкие возмущения, на которые и обратил внимание Шуга. Бедняжка, приходится же работать со всяким сбродом! Чего только не навидаешься. Как он её понимал!

- Ненавижу пьяных, - сморщила нос Джинни, проследив за взглядом и ходом мыслей друга. Между собой те два нетрезвых индивида употребляли мат, и Шуга понял, что надо уводить отсюда спутницу, потому что это не для её ушей. Тем более, всё равно пора уже возвращать её домой, чтобы не поругали их за пренебрежение правилами.

- Можно счет?! – окликнул Юнги Хану, подняв руку, и она, воспользовавшись этим, поскорее отошла от столика, где с ней грязно и неумело флиртовали.

- Одну минуту!

- Напиваться до скотского состояния – это отвратительно, - подтвердил Шуга слова Джинни. – Не вижу в этом никакого удовольствия. Так, немного выпить для настроения – это одно…

- А где сегодня Хоуп? Почему ты на его машине? – под конец не выдержала девчонка, задав интересующий её вопрос. Она сразу поняла, чей это Феррари, но как-то в походах по развлечениям было не до того.

- У него сегодня день здоровья, - улыбнулся Шуга, не углубляясь в конкретику. Пусть тот и посетил тренажерку и боевой клуб, но он так же посещал бордель, поэтому в целом это выглядит как некое совмещение плюсов и минусов. Хотя секс Шуга минусом вовсе не считал, но услуги проституток, без плохого отношения лично к ним, казались ему несколько недостойными, что ли. Не его, в частности, а этого мира, человечества. Почему нельзя было создать всё немного по-другому? Почему нужно продавать своё тело? Так недолго и до души дойти. И дело вовсе не в том, что у Шуги на хороших проституток денег не было, поэтому он невзлюбил их за свою ущербность, нет. Когда парень ухаживал за какой-нибудь девчонкой, знакомился и приглашал куда-то, он мог вытряхнуть все деньги до гроша, оплачивая, угощая, мог остаться без воны, но сделать девушке приятное. Но именно давать деньги за секс, как за товар – это ему не по нутру. Не такой он, чтоб без какой-нибудь хоть малюсенькой симпатии лечь в постель, тащить кого-то в койку, зная, что всё в ней будет лицемерием. Два мутных типа вновь загалдели, вырывая из раздумий. Хана принесла счет. Шуга стал расплачиваться, думая о том, сейчас произнести что-то важное для себя, или у подъезда, когда доставит Джинни до дома и проводит до двери? Сказать-то надо, попытаться предложить… а вдруг удача улыбнется? Вдруг и он ей нравится? Она ведь не отказывается проводить с ним вечера… Или нет, сначала всё-таки пройти отборочный тур у Намджуна?

- Уберите руки! – воскликнула Хана и Шуга, обернувшись в который раз, увидел, как она забирала пустой стакан, но ближний к ней парняга взял её за запястье, пытаясь притянуть к себе и облапать. Дергавшаяся официантка выронила стеклянную кружку и Сахарный со стороны пронаблюдал, как она разлетелась вдребезги по плиткам. Кафе было простеньким, летним, и охраны в нём не было, только ещё одна официантка и женщина-администратор (она же бармен), которые не решились вмешаться в конфликт: два крепких представителя мужского пола вызывали здоровые опасения. Понимая, что помощи ждать неоткуда, Шуга поднялся, поскольку не отпущенная Хана всё ещё трепыхалась в цепкой лапе навязчивого клиента-поклонника.

- Ты не слышал? – борзо крикнул Шуга, скрипнув ножками своего стула по полу, когда резко встал. Расправив плечи и хрустнув шеей в привычке разминаться по-боксерски перед боем, он ступил вперед. – Руки убрал, тебе сказали! – несмотря на то, что на него посмотрели, как на петушащегося воробышка, Хану всё-таки отпустили, и она отступила, прижав к груди поднос, как щит.

- Юнги… - предостерегающе позвала сзади Джинни.