Три цвета надежды (СИ)

- Не думаю, что мне есть чем интриговать тебя, - Дами указала на себя поэтапно: - Размер груди виден, объем бедер тоже, между ног вряд ли ждут увлекательные открытия, а в сексе я профан, который не поразит такого опытного тебя ничем. Ничем – значит вообще ничем, потому что до сих пор не знаю, что и как там нравится мужчинам. У меня создалось впечатление, что им абсолютно всё равно, что происходит, лишь бы всунуться.

- Ну-у… - протянул с прискорбием стоматолог. – Ты близка к истине. Я считаю, что мужчину заводит сама женщина, а не то, что она делает в постели. И если она его заводит, то всё остальное он уже сделает сам, потому что вот женщину, разумеется, не удовлетворит ничего не делающий в кровати персонаж.

- А я тебя завожу? – посмотрела ему в глаза Дами.

- Мне встать и показать, чтобы ты убедилась? – повел он бровью. Она потрясла головой.

- А если мне никогда не понравится секс? – помолчав и отпив ещё чая, задала вопрос Дами.

- Знаешь, что я понял из науки и исследований в этой области? Человек может хотеть секс, или не хотеть. Если он его не хочет, то ничто не заставит секс ему понравиться, а если человек хочет секс, и очень сильно, то ему принципиально всё равно, какой это секс – он придётся ему по вкусу, потому что человек нуждался в удовлетворении желания. Поэтому я могу сказать лишь одно: если ты не хочешь секса, не берись за него, не приступай к нему, даже не начинай, - маленькая чашечка быстро кончилась, пока девушка дослушала мужа. Вытерев губы, она повернулась к раковине, сполоснула её и потянулась убрать на полку. – Мадам, вы нарушаете мирный договор провокационными действиями на демилитаризованной территории, - Дами дернулась, едва успев поставить чашку на место и развернувшись к Джину. Он поднял взгляд к лицу, до этого явно любовавшись её задницей в узких и много открывающих трусиках.

- Извини. Я всего лишь прекратила «изображать невинность», - передразнила она его. Улыбаясь, мужчина встал, протянув ей руку. Краем глаза она заметила беспокойство в его боксерах.

- Пошли, я не буду приставать. Пока ещё. - Доверившись ему, Дами вошла вместе с ним в их спальню. Он забрался под одеяло первым, потом она. Джин погасил свет ночника. Лежа на спине, сестра Дракона присматривалась к темноте, всё ещё не в силах сомкнуть веки. Она боялась подвинуться ближе, чтобы снова не оказаться обнятой супругом. Тогда он весь, всем телом, будет касаться её. А ей почему-то неудержимо хотелось запустить ему кое-куда руку и потрогать. Наваждение какое-то! Но эти серые боксеры с черной резинкой на самых бедрах… и кто кого провоцирует? У Джина красивое тело, как ни у одного её прежнего партнера. Его хочется касаться. – Не спишь?

- Нет, - тихо отозвалась она во мраке.

- Я так и понял. По дыханию.

- А ты не подслушивай, - огрызнулась Дами.

- Прости. Привычка.

- Спать с женщинами?

- Ко всему прислушиваться.

- Так уж и ко всему?

- Кроме глупостей и вранья, - хмыкнул Джин, развернувшись со спины на бок, в её сторону.

- А как ты отличаешь их от умностей и правды?

- По интонации и выражению глаз. Глупости всегда произносят громко, слишком уверено, публично, смеясь или гневаясь. Редкую глупость говорят с глазу на глаз, спокойно и шепотом. Но зато таким образом говорят много лжи, поэтому один на один следует смотреть в глаза. - Дами ещё не присмотрелась к темноте, и даже повернув лицо на бок, ничего не увидела.

- А если глаз не видно?

- Тогда лучше молчать. – Джин провел рукой под одеялом и нашёл Дами. Проведя ею по голому боку, он забрался на её плоский живот, втянувшийся от чуть щекочущего касания. Губы мужчины приблизились к её уху и, в тишине и неуловимом шуршании свежей простыни, он прошептал: - Я хочу тебя.

- Какая глупость! – фыркнула она, убрав его руку и, задираясь и восставая из обычного для неё чувства противоречия, звонко произнесла: - Я тебя нет.

- Какая ложь! – парировал он и засмеялся, отодвинувшись и вновь перекатившись на спину. Вновь повисло молчание. Дами более-менее прозрела, и уже различала плечи и грудь мужа, не прикрытые более светлым одеялом. Она лежала и думала о том, что сказала ему, что не любит давать мужчинам инструкции. Да, она хочет брыкаться, сопротивляться, утверждать, что не хочет, но ей всё равно нравится, когда он продолжает пытаться сломить её оборону. Неужели он не поймёт её без откровенных указов и намеков? Хотелось лягаться и елозить в кровати, чтобы привлечь внимание, чтобы он очнулся. Ну что, он так и будет лежать там? Уснул уже?

- Опять слушаешь дыхание? – не выдержала она, но и прямо спросить, не спит ли он, не решилась.

- Да, жду, когда ты уснешь, чтобы наброситься.