Три тысячелетия секретных служб мира. Заказчики и исполнители тайных миссий и операций

По какому-то внезапному порыву он пытался драматизировать свое критическое положение; в действительности он ни одного дня не состоял в какой-либо воинской части. Его осудили за шпионаж, после приговора он впал в истерику и дважды пытался покончить с собой. По причинам, которые власти не пожелали разгласить, его не расстреляли, а повесили.

Три королевские особы

Цензор, работающий, можно сказать, за кулисами войны, должен быть не просто бдительным, но и абсолютно беспристрастным. Ничья подпись не могла смягчить суровость цензуры. Богатство, титулы и даже королевская кровь не имели для него значения; и даже внушающая уважение подпись не должна была ослабить строгость правил цензорского бюро. Греческая королева София — «Мадам Тино» (сестра германского кайзера), шведская королева (бывшая принцесса Баденская) и испанская королева-мать — все трое были настроены явно прогермански. София, в частности, пускалась в такие откровенные интриги, что попала во все союзные списки подозрительных лиц. Письма, адресованные этим дамам или отправленные ими, подвергались самому тщательному досмотру, задерживались, если того требовали обстоятельства, и нередко, как случалось с греческой королевой, вовсе не отправлялись по назначению.

Испанская королева-мать склоняла придворные круги Испании на сторону германцев, хотя жена Альфонса была английской принцессой. Еще откровеннее действовала сестра Вильгельма в Афинах; в пику царившим в Греции симпатиям к союзникам она сотрудничала с бароном Шенком и полковником фон Фалькенхаузеном. Но когда обнаружилось, что приказы германским агентам и германским подводным лодкам передавались по кабелям в Южную Америку шведским правительственным кодом, необходимо было принять какие-то меры. Британская разведка постаралась, чтобы информация о подпольной деятельности сестры Вильгельма «просочилась» в Стокгольм, и в столице Швеции разразился громкий скандал.

Британская разведка, опираясь на своих цензоров, закрыла некоторые каналы немецкой пропаганды, но оставила открытыми кое-какие для того, чтобы в целях экономии распространять британскую пропаганду во вражеских конвертах, почтовый сбор за которые был оплачен в Берлине. Более того, трудолюбивые читатели груды иностранных писем, доставленных на каждом корабле, заходящем в порт Бристоля, помогли обнаружить и пресечь немецкую спекуляцию сырьем. Если верить произведенным подсчетам, Британская империя смогла таким образом сберечь не менее 100 миллионов фунтов.

Довольно занимательно и выгодно было подвергать цензуре частную переписку международных знаменитостей, банкиров, спекулянтов и коммерческих организаций с целью выудить полезные для контрразведки нити. Что касается просмотра банальной и огромной по количеству корреспонденции обычной публики, то он выпал на долю военных цензоров и был для них поистине исполинским бременем. Письма солдат, проходивших военную подготовку, как и письма тех, кто уже находился в армии, исчислялись миллионами, как и письма военнопленных, число которых достигало сотни тысяч, и все нужно было прочитывать не менее усердно, чем подозрительные послания и печатный материал распространявшейся немцами якобы «нейтральной» пропаганды.

Цензура и Американские экспедиционные силы (AEF)

Нужная немцам информация могла просочиться через почту, получаемую американской экспедиционной армией, которая состояла из двух миллионов молодых людей, представителей многих наций, совершенно не искушенных в европейской войне и оказавшихся за тридевять земель в этом беспрецедентном «крестовом» походе. Здравомыслящих американских солдат трудно было убедить, что они защищают свои дома, находящиеся на расстоянии 6000 миль от театра военных действий; и, вполне естественно, им хотелось писать домой обо всем, что они делали и видели. Это и привлекало внимание военной разведки. Находившаяся в Шомоне ставка терпеливо разъясняла это так:

«Без глубокого понимания изобретательности, с помощью которой самые тривиальные на первый взгляд мелочи, если их собрать воедино, дают информацию величайшей важности, никто не может себе позволить сказать, что является, а что не является информацией военной важности. Иллюстрированные открытки, пропущенные цензурой письма, обнаруженные службой разведки, подчас давали ключ к разгадке самых сложных проблем и, в конечном счете, решали исход сражений».