К слову, и племянник-поэт не без гордости упоминал о встрече с теми же российскими императорами: «Видел я трёх царей…»
Мичману Ганнибалу довелось служить и в Кронштадте, но в ноябре 1799-го (в год рождения племянника Александра!) по неизвестным ныне причинам решил он покинуть флотскую службу.
Гусарские подвиги Павла Ганнибала
Стал числиться лейтенантом гренадёрского полка, а вскоре – штабс-капитаном. В военной кампании, известной как Русско-австро-французская война, снискал себе новое звание и награды. Храбро дрался под Аустерлицем в ноябре 1805-го. Сражение то вошло в историю как «битва трёх императоров»: французской армии Наполеона I противостояли тогда армии австрийского императора Франца II и российского – Александра I.
Пожалуй, впервые со времён побед Петра Великого русская армия потерпела под Аустерлицем столь сокрушительное поражение. Александр и его царственный собрат Франц вынуждены были бежать с поля боя. Русский царь, как вспоминал очевидец, «скакал несколько вёрст лишь с врачом, берейтором, конюшим и двумя лейб-гусарами, а когда при нём остался лейб-гусар, царь, по словам гусара, слез с лошади, сел под деревом и заплакал».
«Солнце Аустерлица» взошло тем ноябрьским днём лишь для Наполеона! И, хотя фортуна отвернулась от союзников, участники бессчастного сражения получили награды. Так, Павел Ганнибал за явленную им отвагу (вряд ли после битвы бравый гусар проливал слёзы!) примерил мундир капитана. Аустерлиц стал ещё одной точкой, где скрестились пути внука «царского арапа» и наследника Петра!
Не остался в стороне капитан Ганнибал и в судьбоносном для России 1812-м, когда полчища Наполеона хлынули на русские просторы. Войну встретил, будучи в составе Первого волонтёрского казачьего Яхонтова полка, затем служил ротмистром в Лубенском полку. Вступил со своим эскадроном на земли Германии и Франции во время Заграничного похода русской армии.
Так, в сражении под Данцигом, в апреле 1813-го, бился и эскадрон под командованием Павла Ганнибала. Снискал капитан славу в лихих кавалерийских атаках под Торгау, Бауценом и Лейпцигом. А после битвы при Денневице (так называемое дело при прусской деревне, что между Берлином и Лейпцигом, – крупное сражение сентября 1813 года, знаковое для союзников, кои после него собрались с силами) Павел Ганнибал стал именоваться майором.
…В галерее воинской славы храма Христа Спасителя в Москве на мраморных скрижалях золотом выбиты имена двадцати пяти русских храбрецов, выбывших из строя в битве при Денневице. То сражение послужило победоносным прологом другой битвы – чудовищной и кровопролитной, именованной в истории Битвой народов.
Следом после баталии при прусской деревушке союзные армии в октябре 1813-го нанесли мощный удар по Наполеону в Саксонии, под Лейпцигом. То было крупнейшим сражением в чреде всех Наполеоновских войн, да и в самой истории, вплоть до Первой мировой: Бонапарт был разбит союзными армиями России, Пруссии, Австрии и Швеции. С большими потерями император 19 октября того же года начал отступление в родное отечество. Победа, оплаченная многими тысячами жизней, словно проложила дорогу союзникам во Францию и… к отречению Наполеона от престола в 1814-м. Пока ещё – первому.
Помимо воинских наград за храбрость Ганнибал удостоился и «высочайшего благоволения» – Александр I не забыл почтить царской похвалой своего ровесника. Случилось то памятное для майора Изюмского гусарского полка Павла Ганнибала событие в августе 1815 года во французском городке Вертю. На торжественной церемонии – императорском смотре российских полков, возвращавшихся в Россию.
Как созвучны пушкинские строки с чувствами, что владели тогда победителями: «Между тем война со славою была кончена. Полки наши возвращались из-за границы. Народ бежал им навстречу. Музыка играла завоёванные песни… Офицеры, ушедшие в поход почти отроками, возвращались, возмужав на бранном воздухе, обвешанные крестами. <…> Время незабвенное! Время славы и восторга! Как сладко билось русское сердце при слове отечество! Как сладки были слёзы свидания!»
Итак, война победно завершилась, и бравый майор Ганнибал с чувством исполненного долга покинул ратную службу. При отставке в марте 1817-го получил звание подполковника с почётным правом ношения мундира, на коем красовались ордена Святого Владимира 4-й степени с бантом, Святой Анны 3-й степени и серебряная медаль «В память Отечественной войны 1812 года».
Но, увы, орденоносец остался без заслуженной пенсии, и виной тому… невероятное везение в боях: ни одна пуля либо осколок вражеского снаряда, ни одна французская сабля не нанесли увечья удальцу-гусару. А поскольку в сражениях он «остался вовсе невредим», то и «права на получении пансиона» храбрец, увы, лишался.