Три весёлых друга

-Почему мы двигаемся в сторону от цели?- спросил Пётр Сергеевич, как и остальные чётко ощущая, что они едут не полностью в соответствии с показаниями навязанного силой внутреннего компаса.

-Тактика- глубокомысленно объяснил генерал: -Если профессор прав насчёт свободно падающего камня, то вор не сможет ничего поделать с нашим чувством направления. Но зная о нём вполне может организовать засаду где-нибудь на пути. Кроме того: зная пройденное расстояние и соответствующие углы отклонения можно с помощью триа… триан… - в общем использую простую геометрию можно определить расстояние до врага.

Небо полностью потемнело и высыпали первые звёзды. Холмистая местность никак не кончалась. Лишь далеко позади чернела полоска леса из которого они выехали. С наступлением вечера обзор ограничила темнота – будто стены сомкнулись над головой.

Пётр Сергеевич рассматривал редкие звёзды. Гораздо более редкие, чем можно увидеть ночью, отъехав на несколько километров от сияющей огнями Москвы. Луны не было и президент подозревал, что у этой планеты луны вообще нет. Впрочем, судя по девственной природе, здесь нет цивилизации, а значит отсутствуют и романтики и любители гулять под луной держась за руки. А значит луна не нужна – потому её и нет. Улыбнувшись собственным мыслям, Пётр Сергеевич забрался на гусеницу замершего гиганта, потом в люк и закрыл его за собой.

Ерохин и Колмогоров склонились над пультом управления пытаясь активизировать сторожевой программный комплекс, которым, по смутным воспоминаниям генерала, были оснащены боевые машины серии «возмездие».

Пётр Сергеевич сел на откинутую койку. Сегодня он не одевал пиджак: только уже порядком измятая рубашка, брюки и ботинки больше предназначенные для ходьбы по паркету или, в крайнем случае, по асфальту, нежели по дикому лесу или полю. Всё в единственном экземпляре. О скольких вещах мы не подумали- пожалел Пётр Сергеевич: -Конечно, было не до того, чтобы помнить о запасной рубашке, но теперь вот придётся ходить в одной и той же. И неизвестно когда удастся затеять стирку.

Профессор выгреб откуда-то стопку книжек и жадно просматривал.

-Дай одну- попросил президент.

Колмогоров протянул верхний том. «Основные принципы работы радиолокационной системы «страж» БН 17.А» прочитал Пётр Сергеевич. Пожав плечами он не раздеваясь лёг на прогнувшуюся под его весом койку и погрузился в чтение отчаянно пытаясь понять хоть что-нибудь в мешанине терминов и формул из раздела элементарной математики. К слову сказать: давно и прочно забытой.

Ерохин выключил верхний свет. Слабые лампочки горят над пультами управления наполняя помещение тенями, словно фотографиями застарелых страхов.

С боку на бок ворочается профессор стараясь устроится поудобнее на твёрдых выступах гранатомёта и злясь, что армейские койки такие неудобные.

Не слышно тяжёлого пыхтения Ерохина и президент знает, что тот тоже не может заснуть.

Пётр Сергеевич вспоминал прошлое. Вот он молодой первокурсник поступивший в МГУ на юридический факультет. Вот момент, когда он познакомился с женой. Это был брак по расчёту. Две обладающие властью семьи, поднявшиеся во времена разрушения советского союза, объединялись, чтобы сделать ставку на одного кандидата. Можно сказать: он сочетался династическим браком в государстве декларирующем незыблемость принципов демократии. Пётр Сергеевич не любил, но уважал жену – это ведь тоже не мало, верно?

Он вспомнил ссоры с дочерью. Пожалуй вина за размолвку большей частью лежит на нём. Пётр Сергеевич не хотел, чтобы дочка выросла такой, какой она стала сейчас. Бесполезные воспоминания. Зачем разум перебирает их, словно надеется в прошлом отыскать разгадку ужасных событий? Напрасно. Катастрофы происходят потому, что происходят. В прошлом не имелось точки развилки и ужасное событие нельзя отменить каким-то мудрым решением. А впрочем: их танк вполне мог быть полностью укомплектован, если бы министр обороны держал командира части за выступающую у мужчин часть тела. В свою очередь командир части держал бы подчинённых и те не ленились бы регулярно обновлять запасы.

Если бы Пётр Сергеевич вместо гольфа занимался спортивной стрельбой или хотя бы борьбой, как его предшественник, то наверное он чувствовал бы себя сейчас увереннее? Если бы правительство состояло из других людей, то возможно кто-то ещё решился бы отправиться с ними в неизвестность. Будь их больше – они были бы сильнее?

Находясь на границе между явью и сном, Пётр Сергеевич вспомнил прекрасное лицо юноши. Жестокость доведённая до абсолюта и вышедшая за границы человеческого. Пётр Сергеевич почувствовал как рефлекторно сжимаются пальцы мечтая нажать на спусковой крючок. Как вторая рука ищет приклад. Не находит потому, что президент уже спал и во сне у него у него не имелось при себе оружия. Во сне у Петра Сергеевича не было даже тела.

Глава5.

В бронированной коробке едва слышно шипит прошедший сквозь воздушные фильтры воздух. Гораздо громче звучит прерывистое дыхание трёх мужчин. Всем им снится один и тот же сон, или может быть это что-то большее?