Три войны России с Украиной

«Все они шли против Украины и Дона. Какая сила двигала этих людей, смертельно уставших от войны, на новые жестокие жертвы и лишения? Меньше всего — преданность советской власти и ее идеалам. Голод, безработица, перспективы праздной, сытой жизни и обогащения грабежом, невозможность пробраться иным порядком в родные места, привычка многих людей за четыре года войны к солдатскому делу, как к ремеслу (“деклассированные”), наконец, в большей или меньшей степени чувство классовой злобы и ненависти, воспитанное веками и разжигаемое сильнейшей пропагандой»[174].

Но поражение Украины в ее первой войне с Россией за свою независимость объясняют не только сплоченностью рядов пролетариев и крестьян. Тот же Исаак Мазепа, например, полагал, что «революция на Украине, имея те же самые предпосылки, что и революция московская, не имела таких внутренних умов… Идеолог украинского монархизма г. Липинский в своих хуторянских “обращениях к братьям-хлеборобам” заявляет: “Это было время для украинского Ленина. Ленина мы не нашли. И в этом вся трагедия Украинской Республики”»[175].

Мазепа, кроме того, в целом настаивает на том, что поражение украинской революции и все промахи с оформлением государственности состоялись в виду общей политической отсталости пролетарских и крестьянских масс в Украине: виной этому будто бы стали целые века царского самодержавия, в ходе которых самосознание украинцев последовательно нивелировалось, подавлялась культура нации, ее стремление к независимости и пр. Слабость политических партий в Украине стала будто бы следствием тех же причин: «Примитивизм политической практики и слабое развитие украинского эсеровского движения в прошлом не дали возможности этой партии сыграть на Украине такую же роль, какую в Московщине играла партия российских эсеров»[176]. Мазепа также считает, что ввиду особенностей исторического развития для Украины «не была приемлема ни диктатура по образу московской [имеется в виду большевистская диктатура пролетариата. — Авт.], ни демократия по образу Грузии… Для первой нам недоставало развитого пролетариата, для другой… крестьянство было слабо организовано и было сильно пропитано идеологией российского “народного” социализма. Больше всего предпосылок было для возникновения на Украине крестьянско-буржуазной республики по типу Латвии и Эстонии»[177]. Что же: не самый худший исход дела, если бы именно этим все тогда и окончилось. Но история не знает сослагательного наклонения…

Больше всего предпосылок было для возникновения в Украине крестьянско-буржуазной республики по типу Латвии и Эстонии. Не самый худший исход дела, если бы именно этим все тогда и окончилось.

Война вторая По воле украинского народа…

Сталин очень по-своему решил вопрос с Восточной Галицией и Северной Буковиной, которые по секретному протоколу к Брестскому мирному договору, заключенному в 1918 г. между государствами Четверного союза и Украинской народной республикой, становились отдельной «коронной территорией». В 1939–1940 гг. Советы аннексировали эти территории, объявив свершившимися, наконец, вековые чаяния двух частей одного народа об объединении. Так фактически началась вторая война Украины с Россией, и, видит Бог, не Украина ее развязала. В 1945 г. Сталин присоединил к советской Украине еще и Закарпатье. И вторая война Украины с Россией продолжилась в своей специфической, ожесточенной форме.

Но дело, разумеется, не только в «присоединении» территорий: от захватов и эксплуатации колоний не отказывались в течение столетий самые «цивилизованные» государства Европы, так почему же от силовых приобретений должна отказываться сталинская империя? К тому же у сталинской верхушки были для этого дополнительные оправдания — в точности такие же, как теперь у верхушки путинской: нахождение страны во вражеском окружении. Однако у двух государственных образований есть одно принципиальное отличие: оно состоит в том, что СССР после узурпации власти большевиками в 1917 г. действительно находился в кольце врагов, а врагов нынешней России старательно производит сам путинский режим.