Три взгляда в бесконечность

Некоторые полагают, что сразу по смерти дýши без Предварительного Суда отправляются на Страшный Суд (как бы переносятся туда во времени), соединяются с преображёнными телами и делают свой окончательный выбор; что Земная Церковь своей молитвой за усопших влияет на исход Суда или на прошлое – на жизнь человека в целом; и что святые молятся за нас из Царствия Небесного, а не из предварительного места заключения для праведников. На основании Священного Писания можно сделать скорее такой вывод. Но Церковь развивается, восходя из степени в степень, совершенствуется в любви. Уже в четвёртом веке Антоний и Макарий Великие, не отрицая существования ада, надеялись на всеобщее спасение. Почему бы тем, кто нерадиво жил на Земле, не дать ещё одного шанса по молитвам Церкви осознать своё сиротство без Христа? Вот поэтому-то и появились Предварительный Суд, мытарства, предварительные места заключения. Всё это возникло из любви к грешникам, из желания их хоть как-нибудь спасти. Не мытьём, так катаньем. Не на Земле, так в промежутке между двумя Судами. Не собственной их праведностью, так молитвами Церкви. А всё, что рождается из любви, истинно и от Бога.

Сказать, что за гробом нет покаяния и исправления, жестоко, нечеловеколюбиво и даже тщеславно (ведь тот, кто это говорит другим, а не себе, уверен, что сам спасётся); а поэтому ложно. Сказать, что животные умирают безвозвратно, жестоко не только по отношению к ним – к тем, которые ни разу не согрешили, – но и к тем людям, которые их любили и продолжают любить по смерти; а поэтому ложно. Сказать, что умершие во младенчестве не попадают в Царство Небесное, – гнусно. Сказать, что все некрещёные погибают, – не по-христиански.

И даже если явно святой человек писал книгу в Духе Святом, а в его текст вкрались такого рода суждения, они – не от Духа Святого. Иногда мы и будучи ощутимо в Духе Святом выдаём то, что не от Духа, не замечая изменения в себе, – такова человеческая природа. Вот почему даже то, что пишешь в Духе, надо тщательно контролировать разумом и проверять любовью.

Тот, кто по-настоящему любит людей и всю тварь, выдумывает как можно больше способов всем спастись, а не новые способы погибели. И эти способы спасения оживают, становятся истиной под любящим взором Христа. Те, кто любит, родные Тому, Кто есть Любовь. Те, кто не признаёт смерти, родные Тому, Кто есть Жизнь. Те, кто желает всеобщего спасения, родные Тому, Кто есть Спаситель всей твари.

Как же за гробом может не быть покаяния? Значит, тех, кого Церковь отмолила, насильно втаскивают в Царство Небесное? Сам человек не меняется, но вина с него снимается? Чем больше за усопшего молятся, тем больше грехов ему списывается?

Или по молитвам ближних в душе усопшего всё-таки возникает покаянное чувство? Человек сам будет принимать решение – быть ему в вечности со Христом или вне Христа? Или за него примут решение его родственники? А как же тогда свобода воли? Если за гробом нет покаяния, перемены отношения, то молитва об усопших не имеет никакого смысла!

Чем больше мы читаем святых отцов, тем больше видим, как они противоречат друг другу. Даже у одного и того же святого отца в одной и той же книге постоянно встречаются утверждения, которые прямо противоположны тем, что были на предыдущих страницах. Что с того? Наука о спасении есть практическая наука. Она состоит из отдельных истин, которые можно познать, будучи в Духе Святом, и претворить в жизнь, но сложно объяснить и связать между собой.

Мы знаем, что можем спастись или погибнуть, знаем, что спастись можно только любовью к Богу и ближним, знаем, как стяжать эту любовь, и должны действовать в соответствии с этим знанием!

67 Как преобразится время?

Покуда человек пребывает на Земле, он находится в плохих отношениях со временем.

Прошлое давит на него своим почти физическим весом, заставляет страдать, печалиться об утратах, испытывать чувство вины; призывает вернуть то, что давно ушло, а поскольку это невозможно, ввергает в тоску. Также человек хочет вычеркнуть многое из своего прошлого, но мы ничего навсегда не забываем, и рано или поздно вытесненные воспоминания вновь возвращаются.

В настоящем мы явственно ощущаем свою ущербность, неполноценность каждого проходящего мгновения и страдаем от нереализованности своего потенциала.

Будущее туманно и неопределённо, его как будто бы нет, и ожидание грядущего связано с немалыми страхами.

Каждый человек в той или иной степени учится акцентировать внимание только на светлых сторонах прошлого, настоящего и будущего, но это не избавляет его в полной мере от страданий.

Когда мы перейдём в будущий век, время преобразится вместе с нами и со всей Землёй.

Наше прошлое станет светлым и радостным, очистится от греха и страдания. Оно наполнится смыслом, станет правильным и любимым.

Настоящее станет полноценным, максимально исполненным жизни, радости, красоты. Каждый будет чувствовать, что находится в точности на своём месте и делает в точности то, что нужно.