Три заката и другие стихотворения

А свет чуть брезжил — мягок воздух,
     Овеявший округу,
Она ж прекрасней гибкой лозы,
     Капризная подруга,
     С головкой грациозной.

Пылали щечки, взгляд блистал,

     Она мне шла навстречу,
И дух мой волшебство впитал
     Улыбки лгущей вечно.
Зачем я шел за ней — не знаю.

Деревья толстые — в плодах,

     Трава в цветах для нас;
Но дух мой мертв, язык в устах
     Стал нем в проклятый час.

Реально ли в воображенье

     Она дала совет:
«Пусть юность будет наслажденьем».
     Я не сказал ей: «Нет».
     Я встал — вот весь ответ.

Она сломила ветвь любезно —

     Ах, нет числа плодам! —
Сказав: «Пей, рыцарь, сок полезный
     Для рыцарей и дам».

Не созерцать глазам слепца,

Не внять оглохшему — с отрадой
Усмешку дивного лица
     И смех до жизни жадный.

Я выпил сок и ощущаю:

     Огонь жжет мозг мой бедный,
И дух мой, кажется, уж тает
     От сладостного бреда.

Сказала: «Что украдкой — сладко:

     Где мера наслажденью?
А счастье — сокровенность клада.
     Так что ж мы в отдаленье?»

«Так насладимся, пока можем, —

     Сказал я безучастно, —
Там, на закате, в бездорожье,
     Жизнь умерла для счастья.
Печально сердце, голос — тоже».

Нежданно — я и сам не ждал —

     Я этот пальчик хрупкий,
И лоб ее поцеловал,
     И лгавшие мне губки —
Но поцелуй лишь обжигал!

«От верности любовь верней, —

     Я крикнул, — мое сердце — вот —
Трепещет, из груди моей
     Для вас я вырвал этот плод!»
     Она свое мне отдает.
Но запад каждый миг темней.

В поблекшем свете ее лик

     Вдруг сморщился, поблек,
Средь вялых трав главой поник
     Увядший вмиг цветок.

От этой девы, как олень, я

     Сквозь ужас ночи убежал.
Но по пятам — подобье тени,
     Так что от страха я дрожал, —
Она гналась за мной без лени.

Мне показалось очень странным,

Что сердце спит в груди, не бьется,
Легло тихонько — я ль в дурмане —
     Оно ль не встрепенется.

«Мое отныне, — говорила, —

     То сердце, что когда-то вашим
В груди живой и теплой было,
     Теперь там камень — так ведь краше».
Но солнце в этот миг всходило.

Сияло солнце сквозь деревья,

     Как в древности, но нежно.
Извечно ветра дуновенье
     С холмов, с лугов безбрежных.
     Лишь мне не быть уж прежним.

«Безумец», — слышу позади,

     Смеюсь и плачу впредь.
Коль сердце спит в моей груди,
     Не лучше ль умереть?

Умру! Умру? Ну а пока

     Уж слишком жадно, может,
Пью из фонтана — как сладка
     Та влага для прохожих.
Печален голос, сердце — тоже.

Когда вчерашний вечер к ночи

     Клонился, чистый голос пел —
Так сладко летний дождь лопочет,
     Он слезы мне вернуть сумел
И сердце, что в груди клокочет.

     Дитя все в розах тут:

Поет в саду — его нет краше,
     И слушать мне отрадно,
     Здесь просто быть — награда,
Увиты розами кудряшки
     И волны вольно льют.

     Вот бледное дитя

Печально смотрит на закат
     И ожидает Вечность. —
     Она придет беспечно,
Разбивши цепи из преград
     И дав пожить шутя.

     Дитя, как ангел зыбкий,

Глядит на мертвый лик живущим взглядом,
     Покинутой не жить —
     Ее не разбудить.
Она лежит недвижно рядом,
     И мертвенна улыбка.

     Ребенком станьте прежде,

Чтоб, радуясь и песне, и дыханью,
     Ведь умирать не жалко,
     В священном катафалке
Пройти вратами смерти и страданья,
     Не замарав одежды.

Скажи, что за виденье? Знаю

     Лишь то, что дух воскрес.
Безумство? — Пусть! Я восславляю
     Безумство до небес,
Смеясь или рыдая.

Пусть я рыдаю — это знак,

     Как велики потери.
Корона разрывает мрак
     Сияньем — свято верю
Ненарушимости присяг.

Пусть я смеюсь — ведь это знак

     Того, что жизнь продлится,
Венец страданий вспорет мрак,
     Все плачем обновится
Сквозь смерть. Не все ль равно мне как!

Перевод С. Головой