Три Закона. Закон первый - Выживание

Несмотря на это кругом царила невероятная красота! Мне бы хотелось тормозить на каждом шагу и рассматривать каждое растение – биологию я обожал. Здесь встречались некоторые интересные разновидности, которых в нашей части леса я не заметил. Например, сапинтан алый с необычными по форме красноватыми листьями, будто художественно вырезанными ножом. Или маджентовый масленник – вот когда огромные грозди его цветов нависли над моей головой, я не смог пройти мимо. Они благоухали безумно! И были просто прекрасны. Я замешкался всего на три секундочки, глядя на это великолепие – и тут же был схвачен за шиворот и награждён убийственным взглядом.

Но этот промах мне тут же удалось компенсировать – спустя всего несколько минут я первым заметил первого сегодняшнего зверя. Подал сигнал Мичлаву, мы остановились. Он присмотрелся. И сделал знак стрелять маяком. Я исполнил, попав с первого раза, и получил одобрительный кивок. Под прикрытием какофонии джунглей, мы двинулись дальше.

И всё, с этой встречи начался настоящий кошмар. Предыдущие часы теперь показались мне райской прогулкой. Мы передвигались настолько тихо и незаметно (и медленно), что обзавидовалась бы любая дикая кошка. Холмистый ландшафт стал помогать скрываться. Но всё же только благодаря невероятному чутью Мичлава нам удавалось избегать столкновений. В какие-то моменты мне казалось, что мы окружены полностью, сквозь листву я видел и слышал зверей и справа, и слева, и впереди, и даже позади. Страх поднимался в душе, но охотник зажимал моё плечо и держал его крепко, пресекая возможность в панике сорваться с места. Но нет, я ни разу не почувствовал в себе такого порыва. Возможно, как раз благодаря его тяжёлой руке на плече? Когда зверь оказывался особенно близко, наставник подтаскивал меня за шиворот и держал подле себя. Иногда толкал в затылок, заставляя не смотреть на зверя. Тот может почувствовать прямой взгляд, как, кстати, и человек. Так мы пережидали минуты, когда путь был занят. Стрелять на поражение Мичлав запретил, сейчас мы только помечали лазутчиков, ждали, когда они разойдутся, и продвигались дальше.

Не могу сказать, будто мне понадобилось всё моё терпение и выдержка. Да, это было тяжело – идти медленно, иногда перебежками, всё время пребывая в напряжении поиска врага, часто останавливаться, опускаться под прикрытие какой-нибудь пальмы, пригибаться, выглядывая движение среди зарослей. Но я чувствовал себя гораздо спокойнее, чем в самые первые дни. Почему – не знаю. Или знаю… Просто я видел, как работает Мичлав. Я был в нём очень уверен. И помнил его слова про «затаиться и выждать» - теперь это мне казалось моей сильной стороной, которая пока что чаще всего и была нужна. Когда терпение иссякало, и даже тело начинало сводить нервозностью ожидания, я вдыхал очень и очень глубоко, напоминал себе о необходимости расслабиться, усилием воли прокатывал от головы до пят невидимую тёплую волну и возвращался к наблюдению.

Так прошёл весь день до самого вечера. Для меня время вытянулось в бесконечность, я уже перестал в нём ориентироваться. Только по цвету и количеству солнечных лучей мог понять его движение. И в течение всего дня мы практически не останавливались.

Первый нормальный привал случился незадолго до начала сумерек. Для укрытия было выбрано подножие заросшего невысокими пальмами холма – тень под их густой листвой словно и предназначалась для пряток. Я попытался вытянуться, хоть как-то размять мышцы – вещевой жилет и полуавтомат не позволили этого сделать. Снял очки и проморгался – глаза устали от постоянного напряжённого всматривания в рябь из солнца и тропической листвы, но без очков, переведённых в дневной режим, всё было бы ещё хуже. Ноги ощущались не так уж и плохо – сказывались и результаты моих тренировок, и наличие хорошей обуви.

Едва мы приземлились, Мичлав включил устройство и проверил сигнал от запущенных маячков. Все передатчики работали нормально, и каждый из маяков показал свою локацию. Нам оставалось сейчас дождаться средних сумерек. Едва начнёт темнеть, звери потянутся к местам стойбищ. Перед заходом солнца мы посетим ближайшее от нас, а остальные (если нам удалось пометить членов разных групп) будут уничтожены на рассвете. У Мичлава уже имелся примерный хронометраж изменения освещённости в джунглях на закате и рассвете, сделанный ещё в лагере. Наша собственная локация тоже была определена – прошли мы на удивление много и находились не так уж и далеко от побережья.

Сейчас пока можно отдыхать… Я немного нервничал. Тихая тоска шептала что-то, но её заглушало разноголосое пение птиц. Пока мы шли, пока охотились на «лазутчиков», множество иных проблем заслонило мне то, что теперь с каждой минутой неумолимо приближалось.

Устранение стойбища.

Нет, я понимаю, зачем здесь нахожусь, для чего это делается, и что иного выхода нет.