Три желания

— Разреши этому быть, — мягком произнес он.

— Я не могу, — ответила она. — Они должно быть хотели бы узнать. Нейт, они хотели бы узнать, что все семь лет у них была внучка, и я еще не рассказала тебе про свое желание. И когда я скажу, ты поймешь, что это все моя вина…

От боли, отражающейся в ее глазах, Нейту захотелось что-нибудь кинуть через всю комнату или же кого-нибудь убить (и он точно знал, кого именно). Вместо этого, он продолжал усиленно контролировать свои эмоции, но все же оборвал Лили, прикоснувшись к ее губам.

Когда он оторвался на дюйм от нее и посмотрел в глубину ее глаз, повторил:

— Пусть все идет, как идет, Лили.

Он понял по ее взгляду, что она не готова отпустить все и пусть будет, как будет.

— Я могу показать им все своим письма. Я до сих пор храню их, все до единого. И я должна рассказать тебе о Фазире, о своем желание, как все произошло и как все это связано со мной.

Одна одинокая слеза скатилась по ее щеке. Нейт смахнул ее большим пальцем и решил, что на этом стоит закончить разговор. Он не собирался позволять Лили винить себя за их потерянные годы, и он точно не собирался стоять и молча наблюдать, как она плачет.

— Все прошло и движется дальше, — спокойно пояснил Нейт. — Нет никаких причин возвращаться в прошлое. Просто позволь этому быть.

Выражение ее глаз изменилось, и он мог поклясться, что увидел страх. Она еще сильнее оперлась на него и обхватила его руками.

— Ты позволишь? — спросила она.

— Я позволю что? — переспросил он.

— Ты позволишь этому быть? Ты перестанешь загонять себя до смерти, чтобы показать всем, что ты хочешь загладить вину за все эти годы, хотя твоей вины и нет? Ты перестанешь бесконечно заботиться обо всех и наконец поймешь, что мы все вместе? Нам всем следует заботиться друг о друге? Мы теперь семья — ты, я и Таш. И твои родители. И Фазир. Ты готов принять прошлое, которое следует оставить в прошлом, а нам же стоит двигаться дальше? Ты готов все это сделать?

Для Нейта было полной неожиданностью, что он не разглядел этих вопросов за ее первостепенными, что она продолжила вести с ним переговоры, которые он считал законченными. Он даже не заметил и того, что его защита пала от ее слов, которые она произнесла мягким, нежным голосом, но при этом полностью лишив его обычной брони.

— Лили…, — его голос звучал слишком грубо даже для его собственных ушей, и он почувствовал, как грудь начала подыматься и расширяться. У него никогда не было семьи, как таковой, в том смысле, в каком должна быть семья, с людьми, которые безмерно заботились друг о друге. Да, у него были Лаура и Виктор, и он задолжал им обоим за всю свою жизнь и тем, кем он стал. Джефф и Даниэлла никогда не были его семьей.

Но, конечно же, он не мог сказать Лили об этом.

— Пожалуйста, не переводи деньги за свой байк мне на счет, Нейт, — прошептала она, возвращаясь к своим мыслям. — Пожалуйста, позволь мне преподнести тебе подарок.

Он ничего не ответил, просто еще крепче сжал руками ее лицо, и она еще крепче обхватила его за талию.

Она привстала на цыпочки, ее губы были напротив его, голос настолько мягкий и тихий, что он с трудом мог ее расслышать, прошептала:

— По многим причинам. Существует множество причин, почему я люблю тебя, Нейт.

Он просто физически ощутил ее слова.

Его опалила радость, причем такая сильная, что у него вдруг возникла мысль, что скорее всего она должно быть прожгла его кишки насквозь, направившись прямиком в сердце.

Он готов был рухнуть перед ней на колени, но наклонился и поднял ее на руки, понес к кровати, накрывая ее горячие губы своим ртом, требовательным поцелуем.

Одновременно своевольно, его потрепанные щиты всколыхнулись и встали на место.

Она обвила его за шею, целуя его в ответ, он опустил ее на кровать, нависнув над ней.

Как только его губы проложили дорожку к ее подбородку, затем к уху, шеи, она опять повторила:

— Я люблю тебя, Нейт.

Ее слова прошли сквозь него, и он накрыл ее своими губами, сдергивая с нее одежду, бросая ее вниз, стягивая через голову.

Она прижалась обнаженным тело к нему, пробегая руками по его воспаленной коже, обернув ноги вокруг его бедер, скользя губами по его подбородку, прикусывая его плечо зубами.

— Я люблю тебя, — сказала она ему в шею.

— Тише, Лили, — прорычал он, накрыв ее рот еще один жестким поцелуем, пока ее руки хватались за него, а его зубы прикусывали, оставляя синяки, но заставляя ее замолчать. Она извивалась под ним, ее ногти впивались ему в кожу спины, другой рукой она обнимала его, и он подумал, что теперь он в безопасности, опять накрывая ее рот, он воспользовался своими губами, зубами и языком, чтобы отправить ее парить.

— Нейт, я люблю., — он накрыл ее губы на половине фразы, пытаясь остановить ее. Заставив замолчать, он раздвинул ее ноги, нависая над ней и врезался в ее влажную плоть. Она резко выдохнула ему в рот от его варварского вторжения, мгновенно начиная двигать всем телом, вторя ему. Она уперлась пятками в матрас, приподнимая бедра, приглашая и поглощая его сильные движения.