Три желания

Он стал бестселлером, и Лили часто с Нейтом, Таш и недавно усыновленным десятилетним сыном Джоном, путешествовали по миру, подписывая книги или выступая перед поклонниками.

После выхода первого бестселлера, следующие книги почти всегда встречались фанатами на ура, однако Лили начала писать серии книг, в которых книги шли одна за одной, о романтических влюбленных и перипетиях, которые им предстояло пройти, каждый роман был наполнен юмором, немного грустью и всегда, в них присутствовал джинн.

Нейт и Джон стали пробираться сквозь толпу к столу, за которым сидела Лили со стопкой книг, улыбаясь своей необычной, эффективной улыбкой, подписывая книгу следующему читателю в очереди.

По истечении восьми лет Нейт все равно каждый день телом (и сердцем) продолжал реагировать на ее улыбку.

— Папа! — закричала Таш и рванула со своего места рядом с Фазиром, который стоял позади, справа от Лили, охраняя и наблюдая за всем.

Таш бросилась на Нейта, она стала высокой, стройной, и ему пришлось от ее наскока, покачнуться на пятках, удерживая равновесие.

Она так и не изменила своей привычки, кричать о его прибытии, наскакивать на него и обвивать руками его за шею, каждый раз, как только он приезжал.

Как-то поздно ночью несколько лет назад, лежа в его объятиях в темноте, Лили с грустью сказала Нейту, что ей кажется, будто бы Таш боится, что не вернется, когда каждый раз оставляет ее, поэтому она так бурно реагирует на его возвращение.

Нейта уже давно беспокоил этот вопрос.

Он отодвинулся от своей дочери, заправил тяжелые черные волосы ей за ухо и улыбнулся, глядя в глаза, его глаза, и она улыбнулась ему в ответ. Он увидел в них облегчение, и эту эмоцию он наблюдал с самых первых дней, как только вошел в ее жизнь, затем ее взгляд быстро изменялся.

— Господи, Таш. Ты когда-нибудь собьешь его с ног, зачем ты это делаешь? — пробормотал Джон стоя рядом с Нейтом.

Таш освободилась от объятий Нейта и толкнула своего брата в плечо.

— Заткнись, Джон.

— Повзрослей, Таш, — выстрелил Джон в ответ.

— Ты повзрослей, — в ответ ввернула Таш.

Джон повернулся, глядя на отца возмущенными глазами.

— Хватит, — тихо сказал Нейт, но твердо, в течение многих лет, когда их отец говорил им в подобном тоне, они немедленно повиновались. Хотя, надо сказать, Таш делала это с явной неохотой, а Джон делал с особой наглостью и высокомерием, как утверждала Лили, на что Джон получал от Нейта нравоучения, иногда очень долгие, проводя воспитательную работу над его характером.

Нейт настороженно относился к усыновлению ребенка старше Таш по возрасту, особенно к уличному дикому ребенку очень похожего на него.

Лили настаивала, Лаура присоединилась к ней. Максин потребовал (причем резко). Виктор, что удивительно, встал на сторону Лили, Лауры и Максин. Фазир, на удивление, встал на сторону Нейта.

И конечно же не удивительно, что Лили убедила Нейта, а также и Фазира.

Это было нелегко.

Джон был очень симпатичный парень, высокий, стройный, сильный, с темным волосами и глазами. Он был умный, не такой умный, как Таш, но он был воспитан по законам улицы, с острым умом и быстрой обучаемостью.

Джон был также грубым, сквернословящим, дурно воспитанным и был лишен обычных радостей жизни, по сравнению с Нейтом, даже превзошел его в этом.

Таш, с ее открытым сердцем, тотчас же приняла его. Она очень хотела иметь брата и это стали месяцы неослабевающего восторга Таш, который просто сокрушил Джона. И конечно же непоколебимая, но не чрезмерная любовь Лили, не такая, какую Лаура показывала Нейту, и твердое руководство и врожденное понимание Нейта. Не говоря уже о Фазире, этом диковинном, но заботливом мужчине, экзальтированной Максин с ее властной любовью, нежными ласками Лауры и грубоватая доброта Виктора.

Это заняло целый год, с того момента, как Джон появился у них и до того момента, когда он принял всех, позволив себе стать одним из членов семьи.

Единственной, кто в семье знал всю его историю, была Таш. Но так думал Джон, что Таш была единственной, кто знал. Фазир услышал их разговор, позвал Лили, которая махнула рукой проходящему мимо Нейту, и они все подслушивали, стоя под дверью, пока Нейт окончательно не понял, что они подслушивают под дверью совсем личную историю Джона, и стал решительно уводить их — жену и ее джинна дальше по коридору, они молча тихо боролись, в конце концов Нейт сдался. Джон рассказал все своей новой сестре. И Таш хранила его секреты, и они сблизились, по-настоящему сблизились, как брат и сестра.

Хотя к небольшому раздражению Нейту, они постоянно ссорились.

Сейчас они все трое стояли и наблюдали, как Лили подписывала книги.

— Я хочу, чтобы эта толпа поскорее рассосалась, я хочу есть, — нетерпеливо пробормотала Таш.

— Осторожнее со своими желаниями, сестренка, — Джон небрежно обнял Таш за плечи, и она оперлась на брата, — Фазир смотрит.

Фазир, как заметил Нейт, не смотрел, а хмурился. Но Фазир всегда хмурился.