Три желания

У них был прекрасный, вкусный ужин, за которым в большинстве своем говорила она. Нейт почти ничего не говорил, и вообще, она нервничала, очень нервничала в основном из-за идеи оказаться у него в квартире после ужина, и еще от того, что он продолжал смотреть на нее как-то странно.

— В квартиру? — спросил Нейт, сверху глядя на нее, его красивое лицо выглядело расслабленно, на губах бродила еле заметная улыбка.

— Нет, просто прогуляемся. Мне необходимо размять ноги, — раньше так говорила Сара всегда после обеда, она потянула его за руку, у него были сильные руки с длинными пальцами. Лили нравились его руки, Лили все нравилось в нем. — Пошли, — позвала она.

Она пошла вперед, но почувствовав, что он остался на месте, она остановилась и оглянулась, мотнув головой, как бы приглашая и с надеждой улыбнувшись.

Нейт смягчился от ее улыбки и пошел за ней.

Когда он смотрел на нее, его улыбка становилась шире.

Он остановился рядом, потянул ее за руку к себе, и она опять врезалась в его каменную накаченную грудь.

Его руки сомкнулись вокруг ее талии, он наклонил голову и коснулся ее губ.

Поцелуй был легким, как перышко, но она растерянно смотрела на него, чувствуя, как подгибаются ее колени, слабея.

Видно, он остался доволен, потому что сказал:

— Теперь мы можем идти.

Она вышла из оцепенения и отступила на шаг назад.

— Давай понесу шлем, — предложила Лили.

— Не нужно, — ответил Нейт.

— Нет, правда мне…

— Лили, я понесу, — его голос звучал так, словно он пытается сдержать смех.

— Ладно, — сдалась она немного недовольно, потому что она не понимала, почему он находит ее забавной, хотя она не пыталась такой быть.

Они шли рука в руке по тротуару, пока внезапно не достигли Гайд-парка.

Лили знала Лондон довольно-таки хорошо, потому что обошла его много раз, но Гайд-Парк (она любила), независимо от громадных размеров, и он всегда удивлял ее.

— Давай пройдемся по парку, — она свернула к нему, меняя направление и не дожидаясь его ответа, вошла в парк. К ее удивлению, он без возражений последовал за ней.

Они уже долго гуляли, и она поймала себя на мысли, что никогда еще не испытывала столько счастья в своей жизни.

И она была довольна (в основном), счастлива (в основном) жизнью.

Она вздохнула от удовольствия.

Спустя какое-то время она поняла, что можно завести разговор, и хотя немного смущалась, но любопытство взяло вверх.

— Лаура и Виктор твои родители? — робко задала она ему вопрос. Она попыталась за ужином задать пару вопросов, но его ответы были слишком краткими, он отвечал, конечно, но особо не распространялся, казалось, вообще предпочитая ничего не говорить о себе.

Нейт ответил:

— По жизни.

Она взглянула на него краем глаза.

— Как они могут быть твоими родителями по жизни?

Она подумала, что он явно не ответит ей, но он сказал:

— Они усыновили меня, когда мне было двенадцать.

Рефлекторно ее рука сжала его.

Всякие мысли кружились у нее в голове — почему он вдруг остался один в возрасте двенадцати лет, видно что-то произошло плохое, ее сердце разрывалось от такого открытия, но она хотела узнать, что произошло на самом деле.

— Они из твоей семьи? — тихо спросила она.

— Что вы имеешь в виду? — по его тону она поняла, что он думал о чем-то своем, и если бы она узнала, о чем он думал то с криком выбежала бы из парка или, возможно, запрыгнула бы на него.

Когда она гулял, то всегда смотрела под ноги, он же шел, она увидела краем глаза, смотря прямо перед собой, спокойный и уверенный.

Это ее очень впечатлило.

— Лаура и Виктор. Они из твоей семьи? Тетя, дядя? — пояснила она, думая о его приемных родителях, которые естественно любили его и естественно, очень гордились им, но он не называл их «мама» и «папа».

— Не имеют никакого отношения, — его ответ был исчерпывающим и не подразумевал дополнительные вопросы.

Они углублялись все дальше в парк.

Она поняла, что он не хочет затрагивать эту тему, но ей необходимо было узнать.

Он был, попросту говоря, предназначен ей. Она загадала на него желание. Он, конечно же, этого не знал, даже она толком не знала в тот момент, но единственное, что она знала, что он стал любовью всей ее жизни.

По этой причине она продолжила свой расспрос.

— Что случилось с твоей родней? — мягко спросила она.

На этот раз, его рука рефлекторно сильно сжалась, и она поняла, что это не предвещает ничего хорошего.

Он остановился.

Она замерла рядом с ним, посмотрев ему в лицо и запрокинув голову назад, чтобы заглянуть в его глаза.

— Лили, — тихо сказал он, смотря на нее сверху-вниз. Ей нравилось, как он произносит ее имя, оно звучало вкусно на его губах. Его глаза настолько потемнели (она не могла понять были ли они серыми или голубыми) смотрели напряженно. Нейт продолжал:

— Я никогда не знал своего отца. Моя мать была убита.

От шока у нее округлились глаза, рука непроизвольно метнулась ко рту, пальцы закрыли губы. Он произнес это резко, кратко, как бы вырывая из себя, словно он никогда не говорил этих слов никому раньше.

— Нейт, — выдохнула она в пальцы, с таким чувством произнеся его имя, что оно будто бы замерло и повисло в воздухе между ними.