Три желания, или дневник Варвары Лгуновой (СИ)

Можно, пожалуй, не объяснять, почему её номер у меня подписан как «Malum necessarium3».

– Я та-а-ак рада, что наконец до тебя дозвонилась, – приторно радостно пропела Светик-семицветик.

А я, не в силах передать свою радость. скривилась.

До сведенной челюсти у меня эта радость. Четыре месяца ловко не отвечать на звонки и тут так проколоться.

Есть чему радоваться.

– Варюша, слушай, тут такое говорят! Мне вчера Катя сказала, которая от Дины услышала, а той Маринка рассказала, что Крис объявила, будто они с Вадиком твоим снова вместе. Слушай, это правда или так, болтают? – выпалив всё на одном дыхании, Светка обеспокоенно-ожидающе, как гончая перед командой, замолчала.

Я же усмехнулась.

Двадцать четыре часа – и все всё уже знают.

– Правда.

– Класс… в смысле, какой ужас! Бедная моя! Как ты?

Хотелось ответить, что плохо.

Вены режу и веревку покрепче выбираю, но для некоторых сарказм – язык иностранный, поэтому рисковать я не стала.

Оказаться через сутки ещё и самоубийцей не хочется.

Тем более из-за Вадика.

– Спать собираюсь, – я хмыкнула.

И для наглядности зевнула, дабы сомнений не осталось.

Понялось, что разговор пора заканчивать.

– Ой, я, в общем-то, чего звоню…

Про Вадика узнать?

Губы сами сложились в язвительную усмешку, но… Светик-семицветик удивила, а я ошиблась.

– …возьми к себе Сенечку. Всего на две недели! Пожалуйста-пожалуйста! Ты моя последняя надежда, Варюша. Я больше никому его доверить не могу.

– Какого… – я запнулась, проглотила пару слов из тех, что приличные девушки не знают, и закончила вполне культурно, – Сенечку?

– Луция Аннейя Сенеку, – с важностью и гордостью провозгласила Света.

– Младшего или старшего? – машинально уточнила я.

Надо же знать про блистательного ритора мы говорим или сына его философа. Я вот про обоих читала, да перестанет мне когда-то в кошмарах снится история Рима.

На том конце призрачного провода тем временем озадаченно помолчали, посопели и крайне неуверенно ответили:

– Вообще-то, полосатенького.

Светик воинственно фыркнула и закончила куда более уверенно:

– Он у меня один такой!

Повезло, в Риме их целых два было.

К слову, что за дурацкая привычка давать котам столь помпезные имена? Куда делись Барсики, Васи и Мурзики?! Почему каждого второго зовут Карл Петр Ульрих Голштинский, а первого величают – Франсиско де Асис де Бурбон и Бурбон-Сицилийский, как минимум?

– Так ты возьмешь, Варь? – вырывая из мысленного брюзжания, обеспокоенно напомнила о себе Светка.

Ага, прихвачу.

К незнакомому Дэну в съёмную квартиру.

Он обрадуется, гарантирую.

Уже прямо вижу, как мой будущий сосед будет счастлив узреть не только меня, но ещё и четвероногое приложение.

А что?

У меня, может, тоже акция.

«Один плюс один» называется.

Получи в подарок к бесплатному повару бесплатный провиант на самый чёрный голодный и безденежный день.

– Извини, Свет, – остановившись у зеркала, я скорчила своему отражению горестную физиономию, – не получится, у меня аллергия на шерсть.

– Лгунова, – моя замечательная подруга и любитель Сенеки по совместительству выразительно вздохнула, протянула снисходительно, – уж мне-то не лги. Я помню, что у вас была кошка, с которой ты чуть ли не целовалась. Нет у тебя аллергии.

А у тебя склероза.

К вящему моему огорчению.

А ещё у меня нет больше веских причин, почему единственный полосатенький Сенечка не может перекантоваться у меня всего две недельки. Не буду же я рассказывать про выставление за порог и меня, и вещей.

Гордость не позволит признаться в подобном.

Сказать же, что тебя и кота твоего, Светик, я в гробу видала, было себе дороже. Со Светиком-семицветиком в принципе было куда дешевле молча соглашаться и изредка поддакивать. Мозг, добиваясь своего, она умела выносить по всем правилам педагогики. Не зря в педагогическом учится, не даром её туда взяли с распростертыми объятиями.

– Ладно, возьму я твоего Сенечку, – я устало вздохнула и глаза потёрла.

Телефон радостно взвизгнул и, обгоняя по скорости Канделаки, рассказал, какая я замечательная, какой ещё более замечательный Сенечка и как сверхзамечательно мы проведем с ним две недели.

Далее меня уверили, что Сенечка самый послушный на свете и что он не доставит мне никаких проблем, вот просто абсолютно никаких.

И не засыпай, в самом деле на ходу под её щебетание, я бы насторожилась от столь частых повторений про идеальность и беспроблемность Сенечки, но… глаза слипались, голос Светика убаюкивал, и я не заострила внимания на её словах.

В конце концов, это всего лишь кот.

Разве я с ним не справлюсь?!

2 июня

Две новости.

И нет, не хорошая и плохая, а обе плохие.

Сеня оказался не котом – это раз, Дэн оказался психом – это два.

Ах да, забыла, есть ещё третья новость: я уже почти поверила в волшебность этого розового дневника. Ещё немного и уверую окончательно, а после понесу сию веру в массы, начав с дарителя девчачьей мечты.

Пересчитать зубы и перебить почки ему всё ж не помешает.

Впрочем, обо всём по порядку.

Утро – увы и ах, а заодно как обычно – началось не с кофе, а бега проспавшей Милы, разбитого цветка и оглушительно-мерзкого бибиканья Ромочки.