Три желания, или дневник Варвары Лгуновой (СИ)

Желание развернуться и уйти под изучающим взглядом появилось непреодолимое, просто жуткое, но… за семь тысяч приличного жилья я больше нигде не найду, с енотом я в принципе никакого жилья не найду. У Милы жить вечно тоже не вариант, завтра возвращается Юрка, и остаться у них я не смогу.

Поэтому улыбаемся, Варвара Алексеевна, причём дружелюбно улыбаемся.

И машем.

Дураков любят, да.

– Варя, приятно познакомиться, – я протянула руку лодочкой для рукопожатия и широко улыбнулась, покосилась в сторону переноски и призналась. – Я тут, правда, с… енотом.

Вот.

Сообщила, пусть он и сам заметить должен был успеть. И если до сих пор ничего не сказал, то значит ему всё равно?

Пустит, да?

Или нет… поскольку на меня он взглянул странно, моргнул и… посторонился, пропуская.

– Проходите. Твоя комната до конца коридора направо, а потом снова направо.

Ура.

Пустили, что уже хорошо.

И сделаем вид, будто не волнует, что свой в доску Дэн руку не пожал, прошёлся красиво по моему чувству собственного достоинства и гордости. Большей дурой с протянутой рукой я себя давно не чувствовала. Выпрямив спину, я оглянулась на Рому, что, стоя позади меня, довольно лыбился и подбадривающе подмигивал, и решительно протиснулась мимо Дэна в полумрак квартиры.

У него что, режим экономии повышенный?!

Нет, я понимаю: в стране кризис и студенты, как известно, народ бедный. Но лампочка Ильича обойдется дешевле сломанных конечностей!

А я себе обязательно что-нибудь сломаю в этой темноте и наваленном на полу хламе.

Что это вообще у него такое?

Я с трудом разглядела в горе хлама что-то стальное, острое, напоминающее топор, и поняла, что знать не хочу.

Куда мне?

Направо, а потом снова направо?

Отлично, куда послали, туда и пойду.

Прислушиваясь к более радушному приветствию Ромки и их неразборчивому разговору, я завернула за угол и планировку нового жилья прикинула. Коридор был Т-образный. Направо две комнаты, налево – кухня, прямо – ванная. Дверь комнаты, что напротив кухни, была закрыта, а вот сбоку от неё – таки да, направо – приветливо распахнута.

И моя скромная обитель оказалась не такой уж и скромной. Большая комната с французским окном, за которым виднелся застекленный балкон. Встроенный шкаф-купе на всю стену, двуспальная кровать, кресло-кокон в углу и письменный стол рядом с ним.

Мне здесь уже нравилось.

Кровать так вообще моя мечта.

Опустив плетенную корзину со спящим енотом на стол, я распахнула обе створки окна и вышла на балкон.

Да, прав был Рома, что вид – красота!

Небо голубое, деревья зелёные, огромный пруд, блестящий в лучах солнца между кронами, и высотки где-то там, на горизонте.

Я потянулась и невольно рассмеялась.

Всё, мне здесь определенно и точно нравится. И свой в доску Дэн может хоть в упор меня не замечать, я никуда не съеду.

***

Восемь вечера.

Ромка ещё три часа назад с мученическим видом ушёл готовиться.

К биологии.

Всё ж, когда больше двух часов у тебя за стенкой бубнят о видах взаимодействия неаллельных генов, а ты их даже не можешь перечислить и экзамен у тебя меньше, чем через две недели, паника появляется сама.

Несвойственное желание поучиться тоже.

Поэтому к родным учебникам и методичкам Ромочка, распрощавшись, отчалил, а я, закрыв за ним дверь, вернулась в свою комнату, где Сенечка, оккупировав мою кровать, самозабвенно пожирал печенье.

Имбирное.

Из моей сумки.

Попытки его согнать или отобрать еду увенчались не успехом, а пластырем на моём прокушенном пальце, так что Сенечка с гордым видом победителя продолжил жрать печенье, а мне пришлось обрабатывать руку.

Тешить себя надеждой, что этот паразит незаразный.

И на часах было восемь вечера, когда, проговорив почти час с мамой и посидев два в интернете в поисках информации о тварях меньших енотистых, я вспомнила про неразобранный чемодан, вокруг которого эта самая тварь как раз круги нарезала и открыть пыталась.

Его шебуршание по всей комнате и попытки открыть-залезть-стянуть всё и хоть откуда за три часа уже достали, но, как было написано в статьях а-ля «Как выжить в квартире с енотом» и «Друг или враг вам енот», это пока цветочки.

Ягодки впереди.

А грибочки ещё дальше.

Остается только надеяться, что Светик приучила этого гада к туалету и ночному сну. Ибо, выбирая между квартирой и енотом, я выберу квартиру, а Сенечка вернётся в естественную среду обитания.

Парк пойдет ему на пользу.

Чемодан, к радости енота, был наконец открыт, и за шкирку я его успела поймать в последний момент.

– Не трогай, это моё, – прошипела злобная я и едва успела отклониться от мелькнувшей у лица лапы. – Эй! Нет, ну ты гад всё же!

Без особого почтения я сгрузила Сенечку на кровать, подавив желание его туда швырнуть, сунула пачку печенья и…

… и до чемодана он добрался первым.

Выдернув из цепких лап свою футболку, я потрясла ею у его невинной морды.

Провела ликбез:

– Луций Анней Сенека, убери свои грязные лапы от моих вещей! Это моё, а моё трогать нельзя!