Три женских возраста

* * *

– Садись, подожди, проверю, как она там, – Станислав Сергеевич указал Альке на кухню, а сам зашел в комнату. Через минуту он выскользнул оттуда и прикрыл за собой дверь. – Все нормально, спит. Я вколол ей успокоительное, так что теперь она не проснется до утра.

Алька поставила чайник и забралась с ногами на узкий кожаный диванчик возле окна. Ну что ж, одно уже ясно: бабушка тут, спит за стенкой, Станислав Сергеевич нашел ее и привел домой, судя по всему, она себя плохо чувствовала, а иначе бы зачем он сделал ей укол?..

– Тебе две ложки? – Стас задумчиво открыл сахарницу и воткнул в нее ложку, на миг забыв про Альку, но очень скоро моргнул и неловко насыпал ей сахару в кружку. – Видишь ли, такая ситуация… Я сперва хотел Анну позвать, но это даже хорошо, что ее не было дома, лучше я тебе все расскажу. Да, наверно, так лучше.

Алька отхлебнула чай и нахмурилась. Начинается!.. Как она ненавидит эти преамбулы! Людям почему-то кажется, что собеседника надо сперва подготовить к дурному известию, и вместо того, чтобы сразу же выдать все как есть, они начинают юлить, что-то объяснять, и только хуже делают, честное слово! Сейчас вон Стас будет долго пить свой слишком крепкий и несладкий чай, потом сходит в комнату и посмотрит на спящую бабушку, задаст ненужный вопрос… Лучше бы сразу сказал: «Есть вот такая проблема!..» Алька выдержит, она уже готова к самому плохому… почти готова.

– Аля, скажу, как есть: я некоторое время следил за Ванессой, хвастать тут нечем, сама понимаешь, но я нашел ее сегодня именно потому, что знал, куда она ходит. Не знал к кому… Но сегодня все выяснилось, и именно об этом я хочу с тобой поговорить. – Станислав Сергеевич отодвинул от себя почти полную кружку и пристально взглянул на Альку встревоженными серыми глазами, однако тут зазвонил телефон, и девушка досадливо сморщилась. Как будто специальный драматический эффект – в кино монологи героев все время прерываются какими-то помехами извне. Теперь Стас надолго отойдет от темы!

– Да, Ань, она у меня, – Стас понизил голос, чтобы бабушка не проснулась, но зато повернулся к Альке, чтобы она отчетливо слышала каждое слово. – Да, я ее уложил, Ванесса спит… Ну как – нормально? Сложилась очень серьезная ситуация, Аннушка, и, к сожалению, всех нас это касается. Но особенно – тебя и Альки… Я не буду ничего говорить по телефону, сейчас расскажу все Алечке, а она – тебе. Не беспокойся, я ее довезу до дома.

От напряжения у Альки пересохло в горле. Чай вдруг показался ей чересчур сладким, и она долила себе в кружку заварки, но, глотнув, ощутила такую горечь, что аж слезы из глаз брызнули. Как может Стас пить это?!

– Вот что, Аля, я не буду тянуть кота за хвост. Все очень серьезно, как ты уже поняла. Вы с мамой, наверное, замечали, что Ванесса… что бабушка себя как-то странно ведет в последнее время? – Алька кивнула, но Станислав Сергеевич как будто не обратил на это внимания и, взяв в руки пузырек с настойкой валерианы, занялся его подробным изучением, продолжая тем временем говорить. – Я сперва думал, что дело в другом мужчине, ревновал, однако она отпиралась… Тогда я решил ее выследить, и мне это удалось. Я увидел дом, в который она ходит. Только… не знал, к кому из жильцов, не мог же я обзванивать все квартиры. Что бы я спросил?

Станислав Сергеевич вернул пузырек на место и сразу же о нем забыл, потом устало сел на диванчик рядом с Алькой и прикрыл глаза. Если бы она так хорошо не знала Стаса, то решила бы, что перед ней – несчастный, изможденный старик! Такие глубокие тени под глазами, и уголки рта опустились… Но когда он снова заговорил, Алька обрадовалась, потому что Стас опять стал прежним – энергичным, уверенным в себе, сильным!.. И только через секунду смысл его слов дошел до сознания, и от радости не осталось и следа. Мало того, Алька безумно испугалась, и если бы Стас не обнял ее за плечи, то, наверное, кинулась бы опрометью из квартиры – куда угодно, прочь отсюда!

– А сегодня, Аля, я увидел этого человека, и главное – твою бабушку рядом с ним. Не могу сказать, что я его узнал… разве что потом, когда подошел поближе, но не сразу, нет!.. Он… бомж, алкоголик, я специально говорю так, потому что ты должна быть к этому готова, он изменился ужасно… Но ведь я хорошо знаю бабушку, на всем белом свете только к одному человеку она может относиться вот так, я же видел, как она на него смотрела, как с ним разговаривала!.. Аля, не знаю, как ты воспримешь мою новость, это – твой отец, он в городе, и теперь, хотим мы того или нет, нам придется что-то делать!..

Глава 8