Три жизни Иосифа Димова

На другой день после возвращения из Парижа я пошел представиться Якиму Давидову, этого требовал служебный протокол. Чтобы не оставаться с этим типом наедине, я прихватил с собой Васю, кроме того, я питал тайную надежду получить семидневный отпуск — мне хотелось показать гостю нашу страну. Яким Давидов встретил меня так, словно мы расстались час тому назад и вот опять увиделись по делу. Можно было подумать, что о симпозиуме он вообще забыл. Ему, наверное, хотелось показать, что он даже не заметил моего отсутствия, мол и с тобой и без тебя Земля себе вертится, дела идут своим чередом. К Васе же он выказал — не интерес, нет, — «супервнимание», он проявил высочайшую степень благорасположения и гостеприимства, которая может быть выражена только математическим способом. Мне сделалось неловко — не из-за себя, а из-за Васи, — он не мог не заметить нарочитого пренебрежения, которое начальство выражало к моей особе.

После традиционных приветствий Яким Давидов нанес первый «укол», он сделал это так искусно, что любой заправский фехтовальщик ему мог бы позавидовать.

— Вы, товарищ Ефремов, как гость нашего многоуважаемого сотрудника Иосифа Димова, являетесь в первую очередь гостем нашего института, ведь институт — это «целое», а Иосиф Димов — только частица этого целого, правда, частица весьма драгоценная, пожалуй даже сверхдрагоценная. Алмаз, который украшает корону. Не так ли?

Мы с Васей только улыбнулись в ответ на эти слова, я мрачно и недоверчиво, Вася — неловко.

— Следовательно, — продолжил Яким Давидов, делая вид, что не замечает наших улыбок, тоном командира, уверенного, что последнее слово всегда остается за ним, — я, как руководитель института, гостем которого вы являетесь, сочту за честь и величайшее удовольствие в дни вашего пребывания быть к вашим услугам. И говорю вам откровенно, дорогой товарищ Ефремов, что меня ужасно огорчил бы ваш отказ.

Вася бросил на меня недоумевающий взгляд, но я от изумления не нашелся что сказать. Бедный Вася поблагодарил Якима Давидова за столь лестное предложение и тут же добавил, что к величайшему сожалению, он не сможет воспользоваться любезным гостеприимством товарища Давидова: обстоятельства требуют, чтобы он завтра утром вылетел в Москву.

— Принимая любезное приглашение моего друга Иосифа Димова, — сказал Вася и повернулся ко мне, — я запамятовал, что завтра во второй половине дня мне нужно быть на важном совещании в министерстве, в его работе примут участие очень ответственные товарищи. Я хоть умри должен попасть на него, товарищ Давидов, поскольку я докладчик!

Вася развел руками и улыбнулся, я понял, что его улыбка предназначена мне, а не Давидову.

Наш шеф не страдал отсутствием догадливости, я был на сто процентов уверен, что он не поверил ни единому слову Васи. На совещания ссылаются как правило тогда, когда нужно деликатно и в то же время категорически отбояриться от назойливого приглашения.

Молодец Вася, хороший щелчок дал негодяю!

Вероятно, на моем лице было написано безмерное блаженство, поскольку Яким Давидов окинул меня весьма выразительным взглядом: в его глазах прыгали оскаленные волчьи пасти.

Он, конечно, притворился, что входит в положение нашего гостя, и даже высказал несколько похвальных слов по поводу его «высокоразвитого чувства ответственности». Потом приказал секретарю перенести Васины вещи с моего чердака в гостиницу «София», где для него будет снят номер-люкс.

— Предоставляю в ваше полное распоряжение служебную машину, а на сегодня освобождаю своего личного секретаря, который познакомит вас с достопримечательностями столицы. Думаю, будет неплохо, если вы отобедаете где-нибудь за городом. — Давидов повернул голову к секретарю и спросил: — Что вы скажете, Димитров, насчет Панчарево, например? — Затем опять обернулся к Васе и торжественно заявил: — А вечером, дражайший товарищ Ефремов, я приглашаю вас на ужин, который будет организован в вашу честь в ресторане гостиницы «София», той самой, куда мы вас сейчас устроим. Надеюсь, эта программа-минимум вам подойдет?

— О! — воскликнул Вася и поднялся. — Программа чрезвычайно насыщенная и интересная, благодарю вас. Вы, товарищ Давидов, проявляете ко мне незаслуженное внимание. Я рядовой работник в области электроники, а вы окружаете меня заботами, подобающими видному ученому. Я от всего сердца благодарен вам, но надеюсь, что вы не станете возражать, если я внесу в программу некоторые изменения. Вы разрешаете?

— Ради бога! Можете вносить любые изменения.

Шеф демонстрировал щедрость души, подробности его не интересовали.

— Я бы хотел, — сказал Вася, — вторую половину дня провести с моим другом Иосифом Димовым. — Он повернулся ко мне и спросил: — Надеюсь, вы, Иосиф, не имеете ничего против?

— Ну что за вопрос! — с негодованием воскликнул я.

— Иосиф Димов, — продолжал Вася, — крупный ученый, и для меня будет очень полезно побеседовать с ним на некоторые важные темы.

— Воля ваша! — развел руками Яким Давидов и попытался улыбнуться. — Делайте все, что найдете нужным.