Трясина. Год Тысячный ч.1-2 (СИ)

Святилище Господа Вышнего располагалось на круглой площади через квартал от городского вала. Судя по очертаниям башен и стрельчатым нишам стен, в прошлом это был храм Митры Вседержителя, которому некогда поклонялись язычники-семгальцы. После установления Закона Праведников в архитектуру и внутреннее убранство храма были внесены некоторые изменения, согласно Царьгородскому канону. Храм был открыт, но службы не велись ни в этот день, ни в предыдущие. Когда началось поветрие, священник бросил свою паству и сбежал из города, видимо, не слишком полагаясь на заступничество Вышнего. Дьячок, оставшийся при храме, каждое утро на рассвете отпирал двери храма, а с наступлением сумерек запирал. Горожане, оставшиеся без духовного пастыря, отлично справлялись сами. Каждый день они собирались в храме и, возжёгши свечи у алтаря, читали вслух Реченья Праведников, а также пели псалмы и литании. Дьячку оставалось лишь присматривать за порядком. Впрочем, горожане вели себя чинно, и дисциплину никто не нарушал.

- Ян, а ты не хочешь войти?

Они стояли на ступенях храма. Из распахнутых дверей доносились торжественные песнопения. Нара узнала этот псалом: "Егда узрите смуту и градоразорение..." Прихожане пели его хором. Псалом закончился, на минуту наступила тишина, а потом чей-то голос принялся читать нараспев: "Воссев под купиною, возлиянье свершил, и в сиянии славы явился ему..."

- Не хочу. Недолюбливаю я эти храмы, знаешь ли.

- Мы могли бы помолиться вместе. Испросить защиты у Господа Вышнего. Чтобы мы не заболели и выбрались из этого города, и чтоб нас никто больше не обижал.

- А если его нет? - сказал Ян чуть отрывисто.

- Что значит, нет?

- А вот так. Нет и всё. Ни Господа, ни Вышнего.

- Ян, ты утратил веру после того, что с тобой случилось? - тихо проговорила девочка.

- Нара, отвяжись уже, а? Занеси эти чёртовы цветы и пойдём отсюда.

- Я ещё и помолюсь.

- Как хочешь. Я у входа подожду.

В храме пахло ладаном и пчелиным воском. На длинных деревянных скамьях сидели прихожане. У алтаря, повернувшись лицом к пастве, стоял степенный седоусый мужчина в клетчатом пальто. Он держал в руках раскрытую книгу и чуть нараспев зачитывал Реченья Праведников. Нара с корзинкой в руке осторожно обошла скамьи и, приблизившись к алтарю, остановилась, заворожено глядя на образ Вышнего - Всевидящее Око, выложенное золотистой смальтой. Потом, преклонив колени, она осторожно поставила корзину с цветами на каменный пол. 'Прими наше подношение, Единый, Вездесущий', подумала она. И начала молиться. Молча, про себя.

- Ну, как, пообщалась со Всевидящим? Может, знамение какое было? - иронично спросил Ян, когда она вернулась.

Он сидел на ступенях паперти, прислонившись к стене и положив свой посох слепца поперёк колен.

- Напрасно ты смеёшься, - серьёзно сказала девочка. - Я помолилась, и мне стало лучше. Даже есть не так хочется.

- Лучше б Вездесущий нам хлебушка прислал. А ещё тесёмок пару, - сказал Ян.

- Каких тесёмок?

- В гарнизоне шнурки отобрали, ботинки сваливаются. Ладно, проехали. Взгляни-ка лучше сюда.

Он протянул Наре раскрытую ладонь. В его руке лежала монета.

- Медный?

- Нара, возьми его и посмотри на него очень внимательно. Может, на нём есть надписи какие-нибудь необычные, или изображения? Может, руны?

Нара поднесла монету к глазам.

- Это не ромейская монета, - сказала она, помолчав. - Чужеземная какая-то. На ромейских деньгах изображён ястреб, или портрет Августы. А здесь всадник, и над ним солнце. И надпись. Буквы вроде ромейские, но язык непонятный. И цифры. Девятьсот восемьдесят восемь.

- Талер, - сказал Ян. - Талер семгальский. А цифры - это год, когда его отчеканили. Двенадцать лет назад. В тот год Семгален сделался провинцией Империи. И монет таких больше не делают.

- А как он сюда попал? - спросила Нара.

- Я бы сам хотел это знать. Час назад я выбросил его за городскую стену. И похоже, этим же талером я расплатился за ночлежку, причём дважды. Нет, я не свихнулся. Он реально всё время ко мне возвращается.

- Ох, так это же, наверно...

Она не произнесла этого вслух, но они подумали об одном и том же. Неразменный Талер. Волшебная монета из очень старой сказки, которую знали и в Семгалене, и в Царьгороде. Говорят, некоторые всерьёз готовы были продать за него душу. Неразменным Талером можно было расплатиться с трактирщиком, отдать его ростовщику, даже выбросить в море, но всё равно он неизменно возвращался к своему владельцу. А ещё Неразменный Талер притягивал к себе деньги. Не оттого ли им так охотно подавали милостыню на городских улицах? Будто в подтверждение тому на ступени паперти со звоном упала монета. Какой-то человек, выходя из храма, бросил им под ноги полсеребряника.

- Откуда он у тебя? - спросила Нара.

- Мне дал его человек по имени Ангхи. Здесь, в Лемаре, в первый день карантина. Странно, правда?

Ян умолчал о том, что незнакомец вернул ему и капсулу с ядом, которую отобрали в гарнизоне.