Читаем Трибелхорн Т. - Библия - это не миф полностью

Весной 1799 года, вскоре после того как Наполеон Бонапарт покорил Египет, он направил свои войска на север и начал первую европейскую военную кампанию на территории Святой Земли со времен крестовых походов. В то время обширный регион Палестины (археологи еще называют его Левантом17) не имел политических или государственных границ. Европейцы редко посещали этот регион, кроме отдельных путешественников, решившихся заехать вглубь, чтобы взглянуть на Назарет, Иерусалим и Вифлеем. Политически регион был частью османской провинции Сирии. Завоевание Наполеоном Ближнего Востока заново открыло удивительный мир Египта и Святой Земли для широкого крута любителей Библии, западных исследователей и ученых. Французские и британские ученые положили начало серии увлекательных открытий в этом заново обнаруженном древнем библейском мире18. Обратите внимание, что это произошло еще тогда, когда общественное мнение в Западной Европе с уважением относилось к Библии и теистическому мировоззрению.

Годы правления королевы Виктории были золотым веком Британской империи. Во многих отношениях это был удивительный период. Британская индустриальная революция была в разгаре, и массивы накопленного богатства позволили интеллигенции создавать огромные библиотеки, заниматься наукой и финансировать экспедиции на Ближний Восток. Европейские империи находились на пике власти и влияния. Не было еще более удачного времени для межконтинентальных путешествий и открытий. А привозимая добыча позволяла богатеть еще больше и финансировать еще больше открытий.

Помните, в том обществе мораль была в цене. Было важно твердо стоять на ногах и проявлять щедрость. Филантропия всячески поощрялась. Акцент ставился на семью, семейные ценности и воскресное посещение церкви, а семьи воспитывались на библейских историях и наставлениях.

Соответственно, археологи, отправлявшиеся на Ближний Восток, получали деньги на поиск археологических доказательств библейских рассказов - и спонсоры ожидали, что такие доказательства будут привезены. Разумеется, не у всех разработчиков Ближнего Востока была такая цель; были там и заурядные охотники за удачей, и стопроцентные предприниматели. Тем не менее, в начале исследований и раскопок преобладали те, кто держал в одной руке Библию, а в другой - скребок. Хоть их викторианское почтение к Библии весьма похвально, это был не самый лучший подход (как мы позже увидим); он вызвал жесткое неприятие у последующих поколений, включая наше.

Популярный гимн тех времен отражает почтительное и благоговейное отношение людей к Библии. «Стоит основанье» -классическое произведение, которое исполнялось на похоронах американских президентов Теодора Рузвельта, Вудро Вильсона и Эндрю Джексона. В нем поется:

Стоит основанье, стоит крепче скал,

Какое в Писаньи Всевышний нам дал.

Чего еще надо вам, дети земли,

Которые с верой к Иисусу пришли?

Протестантские реформаторы сыграли большую роль в укреплении Библии как твердого основания веры и культуры в западном полушарии. В викторианской Англии Библию настолько уважали, что не позволялось открыто ставить ее под сомнение. Даже в области политических реформ результаты Реформации были впечатляющими. Однако капли гуманизма, появившиеся в эпоху Возрождения, превратились в бурный поток во время Просвещения и подъема современной науки. К началу нового века идея об авторитетности Библии сохранила популярность лишь в консервативных христианских кругах. Результаты Просвещения были противоположны плодам Реформации19.

По мере того как рушилось теистическое мировоззрение Запада, нападки на целостность, богодухновенность и непогрешимость Писания усилились. Уважение к Библии потихоньку исчезало, а вместе с ним и археологические доказательства. Все больше и больше людей ощущало, что «основанье крепче скал», недавно казавшееся таким незыблемым, начинает сотрясаться, давать трещины и распадаться у них под ногами. А в последние годы, в эпоху постмодернизма и постхристианства, это разложение перекинулось и на отдельные жизненные истории - даже тех людей, кто называл Иисуса Господом и Спасителем своей жизни. У некоторых, включая известных христианских лидеров, настолько изменились взгляды на Писание, что они и вовсе оставили веру. Другие прошли один или несколько кризисов, но вернулись к вере. Учителя и ораторы, безвозвратно утратившие веру, обычно не просто уходят от нее, а начинают проповедовать опровержение христианства с таким же рвением, как некогда Евангелие. Дух Именея и Филлита (см. 2 Тимофею, 2:17-19) живет и здравствует.

Вера, основанная на фактах

Когда я учился в магистратуре, в списке обязательного чтения была книга Колина Брауна «Философия и христианская вера». Я мало что из нее помню, но одна страница оставила неизгладимый след в моей жизни, поэтому хочу поделиться ею с вами:

Перейти на страницу:

Похожие книги

1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

Публицистика / История / Образование и наука
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное