Трибунал для Иисуса. Особое мнение российского судьи

В Евангелии от Иоанна не случайно, видимо, сказано, что первосвященники решили Иисуса убить, а не осудить (Ин. 11:53). Д. Мережковский, подчеркивая это обстоятельство, писал, что «закон не судит Христа, а убивает».

Вывод из всего сказанного следующий. Для того, чтобы убить, не обязательно допускать многочисленные нарушения древнееврейских правовых норм. Убить можно, формально не нарушая закон. Как раз для этих целей в древнееврейском праве усилиями фарисеев и был создан институт чрезвычайного правосудия.

Еврейские историки и раввины особо не афишируют этот пласт правовой истории. Но и не отрицают, что в древнееврейском праве действовали особые процедуры, позволявшие в исключительных случаях вершить правосудие «не по букве закона». В кодексе Маймонида (Рамбама)[62] «Мишне тора» можно найти немало законоположений о том, что «исполнение каких-то заповедей Торы может быть временно отменено судом в качестве исключительной меры», и наказывать суд может не «по букве закона», а «другими способами».

Наиболее полное и точное изложение этого вопроса можно найти у того же М. Элона. Он сгруппировал следующие правила и руководящие принципы законодательной деятельности «не по букве закона»:

а) Суд мог исключить что-либо из Торы указанием о «пассивном нарушении» заповеди, то есть «суд вправе постановить, что некую конкретную заповедь, которую закон Торы обязывает исполнить, исполнять не следует».

б) Суд мог наказывать не по Торе, причем даже в тех случаях, когда отсутствовали достаточные доказательства (имелись «только косвенные свидетельства») и не было «предупреждения, требуемого по закону Торы».

в) Суд был вправе в качестве временной меры «выносить постановления, содержащие в себе отмену закона из Торы», исходя из «веления времени», с тем, чтобы оградить людей от преступления и «вернуть многих к соблюдению заповедей».

г) Суд мог «при особых обстоятельствах отменить закон Торы… если в этом есть «причины, смысл и основание»[63].

Теперь следует подробнее осветить вопрос о том, что именно могли понимать под термином «Закон» саддукеи и фарисеи. Известно, что представители этих религиозных течений вкладывали в это понятие разный смысл. Да и внутри названных партий имелись существенные расхождения в восприятии характера и объема действовавших тогда законоположений. Фарисеи, наряду с Письменной Торой (Пятикнижием), почитали неписаную традицию (Устную Тору), позже закрепленную письменно в Мишне. И даже ставили устный закон выше письменного. Саддукеи же, напротив, признавали лишь Письменную Тору и полагали, что она не содержит каких-либо сведений о божественном происхождении устной традиции. Их позиция основывалась на библейской заповеди: «И написал Моисей все слова Господни…» (Исх. 24:4). Кроме того, в книге Второзаконие Бог через Моисея прямо запретил вводить новые заповеди (Втор. 4:2). Исходя из этого, саддукеи считали, что любое отступление от буквальных предписаний Торы является государственным преступлением. Поэтому они жестко отвергали все фарисейские нововведения, именуемые Устной торой. Во II -1 веках до н. э. возникавшее между саддукеями и фарисеями на этой почве противоборство нередко заканчивалось кровавыми разборками. Так, было во времена Александра Янная, организовавшего массовую резню законоучителей. А ответные казни последовали при правлении его жены — царицы Александры Саломеи (Шломцион), управлявшей Иудеей вместе с братом — лидером фарисеев Симоном бен Шетахом. Одна из концептуальных идей, которую последний сумел законодательно закрепить в качестве обязательного правила, сводилась к тому, что только синедрион (состоявший в те годы из фарисеев) обладает исключительным правом толковать Тору.

Между тем, в начале нашей эры в синедрионе преобладали саддукеи. Но мудрецы или законоучители, как наиболее авторитетные представители фарисейства, тоже входили в его состав. Во всяком случае, о смешанном составе синедриона и трениях, возникавших между судьями из разных религиозных партий, неоднократно упоминал Лука (Деян. 5:34; 23:6).

Все вышеизложенное как раз и дает основания полагать, что фарисеи и саддукеи могли руководствоваться при принятии решения по делу Иисуса не вполне идентичными законоположениями. У фарисеев, непрерывно развивавших устное законотворчество и постоянно возводивших «ограду вокруг Торы», спектр судейского усмотрения был намного шире.