Тридевять земель

— У меня всё оборудование при себе, — Мари похлопала себя по запястью — по обшлагу. — Привычка. Никто и не заметил. Подождите! — и она вновь скользнула в двери салуна.

— Мне уже почти страшно, — прошептала Миранда. — Домой хочу. Что-то здесь неправильное, везде неправильное. Ненастоящее.

Мари вернулась почти сразу же.

— Идёмте, — указала она. — У меня таймер работает. Очередные тридцать три минуты будут минут через пять. Как раз дойдём.

— Зачем ты снова возвращалась? — поинтересовалась Миранда. — У меня мурашки по коже, не хочу туда снова.

— На лица посмотрела. Осторожно, не в глаза. Не обратили внимания? Я так и думала. Все мужчины вокруг — это Ортем, а все женщины — это мы с тобой. Примерно поровну. Возраст и всё такое разные, но точно говорю, там кругом одни мы. Ортем, у тебя камера включена?

Ещё бы. Это первое, что сделал — включил камеру, «глазок» которой выглядывает из кармана куртки, и проверил остальную телеметрию.

— Вот потом и посмотришь, убедишься.

— Не буду смотреть, — помотала головой Миранда. — Верю. Так что получается — нас скопировали? Взяли нас как образец, и скопировали?

Мари пожала плечами.

— Может, когда-нибудь узнаем. Что-то ноги стали быстрее уставать — у меня одной?

— Здесь сила притяжения немного сильнее, — напомнил Артём, поправив флягу за спиной. Плоская, удобная — как обычная карманная фляжка, только крупнее. Никогда такой не видел! — Вот он, круг.

— Теперь встаём все внутрь, берёмся за руки и ждём, — сказала Мари. — Марк Флавий бродил здесь один. В дневниках он писал, что с ним ещё двое или трое сюда попадали, но слушаться его не стали, и делись куда-то. Потом уже никто сюда с ним не соглашался.

— То есть здесь можем встретить наших охолов, — заключила Миранда. — Только этого не…

Вспышка. Они едва успели закрыть глаза, крепче схватились за руки. Вокруг стало тихо, сумрачно и прохладно.

* * *

В лаборатории оружейника стояли, глядя на экран его регистратора, лорд Тиберий Стоун, сэр Джеймс Батаник и доктор Арчибальд Ливси.

— Есть соображения, сэр Марцелл Катон? — поинтересовался лорд Стоун. — Одно я знаю точно: если сэр Ортем вернётся…

— Будем оптимистами, — перебил его оружейник. — Когда вернётся.

— Согласен. Когда сэр Ортем и его спутники вернутся, эту мелодию — эту песню — им лучше не исполнять. Может, это простое совпадение, но оба перемещения случились после того, как они её исполнили.

— Да, но на арене Колизея их не переместило, — возразил оружейник. — А там её исполнили трижды. Думаю, не всё так просто. И не забывайте: если верить запискам Марка Флавия, он один сумел выжить. Один — без помощи, без карты, безо всего. Репликатор он установил лет через пять после того, как построил себе убежище. Четырежды охолы сопровождали его — не доверяли, хотели проследить, куда это он отправляется — и только один вернулся живым — тот, что у нас в камере сидит, врач — и больше туда никто не совался. У сэра Ортема есть записи Марка Флавия, и есть помощницы. Будем надеяться на лучшее — а пока продолжим работать сами. Вкратце, сэр. Насколько я смог понять данные чёрных ящиков «Глубокого замка», последовательность команд на частоте нечисти начала отправляться по команде из ядра. Включена тем самым пультом, что был в нижней правой руке неизвестной нам формы нечисти.

— Как такое может быть? — осведомился лорд Стоун. — Нечисть запустила сигнал, который её же и уничтожил?

— Думаю, это «мёртвая рука», сэр, — указал оружейник на экран. — Сигнал был запущен, когда кнопку отпустили. Не нажали — отпустили.

— Получается, что нечисть нажала кнопку, а потом отпустила и запустила сигнал? — удивился сэр Джеймс, всё это время молчавший.

— Возможно. Или тот, кто нажал кнопку, в тот момент не был нечистью. Или там был кто-то ещё, чьих следов или останков мы не нашли. Точно не скажу, сэр. Сигнал, который подал Мишель Фурье, включил запасной вариант — выпустил яд в атмосферу.

— Но атмосфера там была пригодна для дыхания, — возразил сэр Джеймс. — Куда же делся яд?

— За семьсот лет успел деградировать, — заключил оружейник. — Точнее, за шестьсот тридцать, плюс-минус пять лет, это возраст останков Мишеля Фурье. Надо вычислять, но концентрация синильной кислоты в атмосфере убежища была не выше четырёх процентов. Со временем она превратилась в менее опасные соединения — пусть наши химики разберутся. Если хотите добрый совет, сэр Арчибальд, воспользуйтесь своим оптимизмом — поделитесь им с хозяйкой сэра Ортема, с его домочадцами. Им это не повредит.

* * *

— Чёрт, не взяла с собой читалку, — прошептала Мари. — Это то, что он условно назвал библиотекой. Одно из самых опасных мест. Помню только, что когда включается освещение, надо замереть, не открывать глаза. Не издавать звуков. Запомнили?

— Есть читалка, — Артём снял с пояса лекторий. То, что нужно для выживания на чужой планете: лекторий, пистолет с резиновыми пулями и светошумовыми зарядами, фляга с водой и флютня. Кому скажешь — ведь засмеют! — Держи.