Тридцать пять сантиметров (версия 2.0) (СИ)

Арун открыл дверь и жестом пригласил Эрику зайти. На его губах всё ещё играла мягкая успокаивающая улыбка. И он вовсе не выглядел как плохой человек, хоть Ран и говорил ей неоднократно держаться от него подальше, при этом не затрудняя себя посвятить её в подробности. Она что ли маленькое неразумное дитя, чтобы беспрекословно слушаться? Скорее уж брат – отвратный человек, и с его словами стоило считаться в последнюю очередь. Возможно, он ей нагло врал про соседа, потому как тот сильно отличался от него как воспитанием и манерами, так добродушным характером. А зависть – чувство мерзкое.

Обернувшись и кинув взгляд на противоположную дверь, Эрика беззвучно послала Рана и шагнула в прихожую квартиры Аруна. Вроде и идентичную по планировке, но столь разительно отличающуюся по общей атмосфере. Стены и полы, выкрашенные в нежные пастельные тона, создавали особый уют, к которому прибавилась ещё и душевная простота за счёт мебели из натуральной древесины.

Присев на светлую дубовую лавку, она расшнуровала и стянула ботинки, в то время как хозяин дома вешал её куртку в шкаф. А затем Арун быстро скинул туфли, развернул их носами к выходу и скорым шагом прошёл по коридору, скрывшись за одной из арок. Межкомнатных дверей в его квартире вообще не было, лишь одинокие резные проёмы, что по цвету сливались с обоями.

— Эрика, проходи, пожалуйста, на кухню, — позвал он откуда-то издалека.

Эрика поступила, как ей и было велено, не спеша двинувшись на голос. Она зашла на маленькую кухню с квадратным столом и угловым диванчиком, и остановилась на пороге. Арун наскоро перемывал посуду в паре кислотно-розовых перчаток, время от времени кидая взгляды на чайник, что с тихим жужжанием нагревал воду.

— Ты извини, я не знал, что у меня сегодня будут гости, поэтому с утра не перемыл посуду после завтрака.

— Да ничего. Ран вообще не моет посуду, — она всё же прошла по кухне и уселась на диван.

— Он сложный парень, — подтвердил Арун с понимающей улыбкой, стягивая влажные перчатки. — Итак, рассказывай, что у тебя там приключилось.

— Котёнок пропал. Я перевернула весь дом, но не смогла его найти. А когда пошла к брату, то сразу поняла, что это его рук дело.

— Почему ты так решила?

— Он с самого начала был против, когда я только принесла малыша домой. Часто мне угрожал, что либо выкинет его в окно, — Эрика запнулась и сконфуженно добавила, прекрасно понимая нелепость самой мысли, — либо съест. В общем, когда я увидела его физиономию, то сразу поняла, что он замешан в пропаже.

— Ну, в одном я уверен – он точно его не ел, — захохотал Арун. — Но ты уверена, что каждый закуток осмотрела? Котята любят во всякие щели забиваться.

Чайник закипел, с тихим щелчком выключившись, и он потянулся к настенному шкафчику, с верхней полки которого достал банку какао и корзинку со множеством сладостей.

— Да я знаю, как коты любители прятаться. Но я правда всё осмотрела, даже в шкафу одежду перетряхнула. Но Бруно нигде…

— Ладно, я понял тебя. Попозже схожу, поговорю с Раном, — не оборачиваясь, произнёс Арун, увлечённый приготовлением горячего напитка. — Найдем мы твоего Бруно. Не беспокойся. А если будут с ним потом проблемы, обращайся — я практикующий ветеринар.

Развернувшись к ней с двумя чашками в руках, он аккуратно поставил их на стол вместе с упаковкой печенья в молочном шоколаде и устало присел на противоположный диванчику стул. И только тогда Эрика заметила в свете флуоресцентных ламп, насколько замученным выглядел Арун: его рот улыбался, но приподнятые брови с залёгшей между ними глубокой морщиной скорее выражали печаль, и глаза смотрели грустно-грустно. Он же не Ран, чтобы развлекаться ночами и отсыпаться днём, как последний бездельник. О чём она только думала, когда навязывалась к нему со своей проблемой?

— Спасибо, буду иметь в виду, — скромно поблагодарила Эрика и пододвинула к себе одну из чашек, всматриваясь в густую пенку. Исходящий от какао аромат показался просто чудесным: сладкий, с тонким, еле уловим запахом корицы и шоколада.

— Какао хорошо восстанавливает истощённую нервную систему, — прокомментировал Арун, по всей видимости желая разбавить возникшую неловкую паузу. — В его составе есть натуральный антидепрессант — фенилэфиламин, способствующий тому, чтобы в организме вырабатывались эндорфины — гормоны радости.

Слушая его, она чуть пригубила какао – на вкус он ничем не уступал своему аромату. Эрика не знала, что именно он добавил в напиток: сливки, мороженное или волшебной пыли, но какао был идеален – именно таким, каким и должен быть, без излишней приторной сладости.

— Можно задать личный вопрос? — неуверенно спросила она и, дождавшись от Аруна кивка, продолжила: — Почему вы один живёте? Я в смысле, вы очень хороший, приятный человек. Это как-то неправильно, что такие люди, как вы, одиноки.

— Я не такой уж и хороший человек, Эрика, — горько усмехнулся он. — Не стоит заблуждаться на мой счёт.