Тридцать Шесть Валентинок

– Да, – нервно сглотнув, сказала она, усаживаясь в кресло, – я догадалась.

– Я разочарован.

Ее глаза метнулись к нему. Его тон был тих и серьезен с оттенком еще более глубоких эмоций.

– Сожалею, – медленно произнесла она, пытаясь обдумать свои слова прежде, чем высказать их вслух. – Я никоим образом не хотела задеть Ваши чувства.

Он двинулся в ее сторону, но медленно, с грацией хищного животного.

– Нет?

– Нет. – Ответила она быстро, поскольку это была правда. – Конечно, нет.

– Тогда, почему, – спросил он, устраиваясь на самый близкий к ней стул, – вы отказали?

Она не могла сказать ему правду: она не хотела быть брошенной обоими братьями Мэнн–Формсби. Если бы граф начал сопровождать ее на ледовые праздники и тому подобные мероприятия, то свадьба стала бы для нее единственным способом избежать унижения. А Сюзанна не хотела, чтобы он думал, что она пребывает в ожидании его предложения.

О боже, что еще могло смутить ее больше, чем это!

– Так значит, серьезной причины нет? – спросил граф и плотно сжал губы, в то время как глаза впились в ее лицо.

– Я плохо катаюсь на коньках, – вырвалось у Сюзанны. Единственное, что она смогла придумать за такой короткий срок – это солгать ему.

– И это все? – уточнил он, решив, что ее возражение просто причуда. – Не бойтесь, я поддержу вас.

Сюзанна сглотнула. Это означает, что его руки будут находиться на ее талии, пока они будут скользить по льду? Если так, тогда ее ложь вполне может оказаться правдой, потому что она не была уверена в своей способности удерживать равновесие и оставаться на ногах, когда граф будет находиться так близко.

– Я… ах…

– Превосходно, – объявил он, вставая. – Тогда все улажено. Мы отправляемся на каток вместе. Теперь встаньте, и если вы согласны, я преподам вам ваш первый урок.

Он не предоставил ей большого выбора, беря ее за руку и поднимая. Сюзанна посмотрела на дверь, которая, как она заметила, уже не была также широко открыта, как она ее оставила, входя в гостиную.

Летиция.

Маленькая хитрая сваха. Необходимо серьезно поговорить с сестрой, как только уедет Ренминстер. Похоже, что Летиция все же может однажды проснуться полностью лысой.

Вернемся к Ренминстеру, интересно, что он ей расскажет? Будучи опытным фигуристом, Сюзанна очень хорошо знала, что нельзя научиться кататься до тех пор, пока сам не встанешь на коньки. Но все же она поднялась с кресла, отчасти из любопытства, отчасти потому, что его целеустремленный рывок не оставил ей выбора.

– Секрет катания на коньках, – сказал он (по ее мнению, несколько напыщенно), – заключается в коленях.

Она захлопала ресницами. Она всегда считала, что женщины, которые хлопали ресницами, выглядели слабоумными. И так как она как раз пыталась показать, что понятия не имеет о том, что надо делать, она подумала, что это самый эффективный прием.

– Колени, Вы говорите? – Спросила она.

– Конечно, – ответил он. – Их нужно согнуть.

– Согнуть, – эхом отозвалась она. – Только представьте.

Если он и заметил сарказм за фасадом невинного взгляда, то не подал вида.

– Конечно, – повторил он снова, она уже начинала считать, что это его любимое слово. – Если Вы не согнете колени, то Вы никогда не сможете сохранить равновесие.

– Вот так? – Спросила Сюзанна, сгибая колени слишком сильно.

– Нет, нет, мисс Бэлистер, – сказал он, продемонстрировав прием на себе. – Скорее вот так.

Он выглядел необыкновенно глупо, притворяясь катающимся на коньках посреди гостиной, но Сюзанне удалось сдержать улыбку. Действительно, такие моменты, как этот, нельзя упустить.

– Я не понимаю, – сказала она.

Брови Дэвида сошлись от разочарования.

– Идите сюда, – сказал он, переходя в ту часть комнаты, где не было мебели.

Сюзанна последовала за ним.

– Вот так, – сказал он, пытаясь двигаться по полированному паркету так, как будто он был на коньках.

– Это не выглядит так уж… гладко, – сказала она, ее лицо представляло собой очаровательную картину невинности.

Дэвид посмотрел на нее с подозрением. Она казалась настоящим ангелом, наблюдающим за ним, в то время как он выставлял себя полным идиотом. Его новые ботинки не были притерты, и поэтому вообще не скользили по полу.

– Почему вы не пробуете снова? – спросила она с улыбкой Моны Лизы.

– Почему бы Вам не попробовать? – возразил он.

– О, я не могу, – сказала она, скромно краснея. Хотя, нахмурился он, она вовсе не покраснела. Она только слегка наклонила голову в сторону в той робкой манере, которая должна была сопровождаться румянцем.

– Изучать нужно методом проб и ошибок, – сказал он, решив научить ее кататься на коньках, даже если это убьет его. – Вот единственный путь. – Если он собирался выставить себя дураком, Бог свидетель, она сделает то же.

Она немного приподняла голову, словно взвешивая его утверждение, после чего лишь улыбнулась и сказала:

– Нет, спасибо.

Он целеустремленно двинулся в ее сторону.

– Я настаиваю, – пророкотал он, шагнув к ней чуть ближе, чем считалось приличным.

Ее губы разошлись от удивления и внезапного прозрения. Да. Он хотел, чтобы она хотела его, даже если она не понимала, что это означает.