Тридцать Шесть Валентинок

И она не волновалась. Это было удивительнее всего. Она полностью доверяла этому человеку. Доверяла ему телом, умом и сердцем. Она была готова слиться с ним во всех отношениях, навсегда соединив свою жизнь с его.

Мысль об этом принесла ей такую большую радость, что она испугалась, что может взорваться.

Внезапно оказалось, что он полностью заполнил ее, и не было никакой боли, только небольшой период болезненного дискомфорта. Он задержался еще на мгновение, дыша часто и неглубоко, и затем, прошептав ее имя, он начал двигаться.

Сначала Сюзанна даже не поняла, что случалось. Он двигался медленно и ритмично, что словно загипнотизировало ее. И то волнение, которое она чувствовала ранее, та отчаянная потребность, начали расти снова. Оно началось с маленького, крошечного семени желания, а затем росло и росло, пока не обернулось вокруг нее, заняв каждый дюйм ее тела.

Тогда он сбился с ритма, его движения стали неистовыми. Она встречала его каждый толчок, неспособная удержаться от потребности двигаться, извиваться под ним, трогать его везде, куда могли дотянуться руки. И как только она подумала, что не сможет этого больше вынести, что умрет, если все это продлится хоть на мгновение дольше, ее мир взорвался.

В тот же миг тело Дэвида изменилось, словно он внезапно отпустил последние контролирующие нити, и он издал торжествующий крик прежде, чем упал на нее в изнеможении, неспособный шевельнуться, с трудом дыша.

Вес его был ошеломляющим, но было что–то такое… успокаивающее в том, что он лежал на ней. Сюзанна ни за что не хотела, чтобы он покинул ее.

– Я люблю тебя, – сказал он, как только обрел дар речи. – Я очень люблю тебя.

Она поцеловала его.

– Я тоже тебя люблю.

– Ты выйдешь за меня?

– Я уже сказала, что выйду.

Он озорно усмехнулся.

– Я знаю, но ты выйдешь за меня завтра?

– Завтра? – она задохнулась, выбираясь из–под него.

– Ну, хорошо, – проворчал он, – на следующей неделе. Мне, вероятно, потребуются, по крайней мере, несколько дней для того, чтобы получить специальное разрешение.

– Ты уверен? – спросила она. Ей хотелось кричать от восхищения, что он так торопится сделать ее своей, она знала, что положение в обществе очень важно для него. Мэнн–Формсби не женились, устраивая свадебные церемонии в спешке.

– Пойдут разговоры, – добавила она.

Он по–детски пожал плечами.

– Это меня не волнует. А тебя?

Она покачала головой, улыбка озарила ее лицо.

– Хорошо, – проворчал он, задержав ее руки в своих. – Но возможно мы должны скрепить сделку более надежно.

– Более надежно? – пропищала она. Его руки, казалось, держали ее очень надежно.

– Ах, да, – пробормотал он, прихватив мочку ее уха зубами и слегка покусывая, пока она не задрожала от наслаждения. – На всякий случай, если ты еще не совсем уверена, что принадлежишь мне.

– О, я… – Его рука накрыла ее грудь и слегка потерла сосок, она задохнулась, – совершенно убеждена, уверяю тебя.

Он улыбнулся улыбкой соблазнителя.

– Мне необходимо больше гарантий.

– Больше?

– Больше, – сказал он весьма определенно. – Намного больше.

Намного, намного больше…

Эпилог

С Днем Святого Валентина, дорогие читатели, вы слышали новости? Граф Ренминстер женился на мисс Сюзанне Бэлистер!

Если вы ворчите, потому что не получали приглашения, вы можете утешиться тем фактом, что никто не получил приглашения, за исключением, возможно, ее и его родственников, включая мистера и миссис Мэнн–Формсби–Сноу.

(Ах, как ваш автор любит писать это имя. Вызывает улыбку на лице, не правда ли?)

По общему мнению, пара чрезвычайно счастлива, а леди Шелбурн с удовольствием сообщила всем тем, кто готов был ее слушать, что этим вечером они согласились посетить ее бал.

«Светская хроника леди Уислдаун», 14 февраля 1814 года

– Прибыли, – шепнул граф Ренминстер своей молодой жене.

Сюзанна только вздохнула.

– Мы и правда должны идти?

Он поднял брови.

– Я думал, что ты хотела присутствовать.

– Я думала, что ты хотел присутствовать.

– Ты шутишь? Я с удовольствием остался бы дома, раздевая тебя донага.

Сюзанна покраснела.

– Ага. Я вижу, что ты со мной согласна.

– Нас ждут, – сказала она, но не слишком уверенно.

Он пожал плечами.

– Мне все равно. А тебе?

– Если тебе все равно, мне тоже.

Он поцеловал ее, мягко, медленно, покусывая ее губы.

– Могу я уже сейчас начать раздевать тебя донага?

Она качнулась назад.

– Конечно, нет! – Но он выглядел настолько удрученным, что она вынуждена была добавить: – Мы в карете!

Его мрачное лицо не оживилось.