Тридцать три несчастья. Том 1. Злоключения начинаются (сборник)

Штанина пошла вверх, как занавес перед началом спектакля. Но татуированный глаз не показывался. Бодлеровские сироты изумленно смотрели на гладкую кожу, такую же чистую и бледную, как лицо бедного Дяди Монти.

Глава восьмая

Тем временем как джип, фыркая, тащился к дому Дяди Монти, бодлеровские сироты устало брели за ним с запахом хрена в ноздрях и чувством безысходности на сердце. Очень досадно, когда вам доказывают, что вы не правы, особенно если вы на самом деле правы, а человек, который на самом деле не прав, и есть то лицо, которое доказывает, что вы не правы, а сам он, что неправда, прав. Правильно?

– Не знаю, как он избавился от татуировки, – упрямо говорил Клаус мистеру По, пока тот кашлял в платок, – но это абсолютно точно Граф Олаф.

– Клаус, – сказал мистер По, перестав кашлять, – сколько можно повторять одно и то же? Как тебе самому не надоест? Мы только что видели незапятнанную щиколотку Стефано. «Незапятнанная» значит…

– Мы знаем, что значит «незапятнанная», – сказал Клаус, наблюдая, как Стефано выбирается из джипа и торопливо входит в дом Дяди Монти, – «без татуировок». Но это точно Граф Олаф. Как вы сами не видите?

– Я вижу все, – сказал мистер По, – что передо мной. Я вижу человека без бровей, бороду, никакой татуировки, и он не Граф Олаф. Во всяком случае, даже если по каким-то неведомым мне причинам этот Стефано и желает вам зла, бояться вам все равно нечего. Конечно, ужасно, что доктор Монтгомери умер, но из этого вовсе не вытекает, что мы собираемся передать вас и ваше состояние его ассистенту. Ведь он даже не может запомнить мое имя!

Клаус взглянул на сестер и вздохнул. Они поняли: если мистер По заберет что-нибудь в голову, то проще спорить с кустами-змеями, чем с ним. Вайолет собралась было сделать еще одну попытку его урезонить, но тут у них за спиной раздался гудок. Бодлеровские сироты и мистер По отступили, чтобы пропустить автомобиль, очень маленькую серую машину с тощим водителем. Машина остановилась перед домом, и на лужайку вышел высокий тощий субъект в белом халате.

– Вы кого-нибудь ищете? – спросил мистер По, вместе с детьми подходя к незнакомцу.

– Я доктор Лукафонт, – сказал высокий мужчина, прижав к груди негнущуюся руку. – Мне сообщили, что здесь ужасный несчастный случай с участием змеи.

– И вы уже приехали? – спросил мистер По. – Но ведь Стефано едва успел позвонить, не говоря уже о времени на дорогу.

– Я считаю, что в чрезвычайной ситуации скорость решает все, разве не так? – сказал доктор Лукафонт. – Если труп вскрывать, так вскрывать немедленно.

– Конечно, конечно, – поспешно согласился мистер По. – Просто я очень удивился.

– Где тело? – спросил доктор Лукафонт, направляясь к двери.

– Стефано вам покажет, – ответил мистер По, открывая дверь дома.

Стефано ждал в передней с кофейником в руке.

– Я собираюсь заварить кофе, – сказал он. – Кто хочет?

– Я выпью чашку, – сказал доктор Лукафонт. – Перед началом работы нет ничего лучше чашки крепкого кофе.

Мистер По нахмурился:

– Может быть, вы сперва взглянете на доктора Монтгомери?

– Да, доктор Лукафонт, – сказал Стефано. – В чрезвычайной ситуации время решает все, не так ли?

– Да-да, пожалуй, вы правы, – согласился доктор Лукафонт.

– Бедный доктор Монтгомери находится в Змеином Зале, – сказал Стефано, указывая рукой туда, где все еще лежал опекун Бодлеров. – Пожалуйста, внимательно его осмотрите, а потом можете выпить кофе.

– Вы босс, – сказал доктор Лукафонт, открывая дверь Змеиного Зала странно негнущейся рукой.

Стефано повел мистера По на кухню, Бодлеры последовали за ними. Когда кто-то чувствует себя бесполезным, неспособным помочь, то можно употребить выражение «чувствовать себя пятым колесом», ведь если у чего-то четыре колеса, скажем у вагона или машины, то в пятом нет особой необходимости. Пока Стефано варил для взрослых кофе, трое детей сидели за кухонным столом, где совсем недавно они с Дядей Монти ели кокосовый торт, и Вайолет, Клаус и Солнышко чувствовали себя пятым, шестым и седьмым колесами в машине, которая едет не в том направлении – в сторону Туманной Гавани, к отплывающему «Просперо».

– Когда я говорил с доктором Лукафонтом по телефону, – сообщил Стефано, – то рассказал ему про вашу машину. Закончив медицинское обследование, он отвезет вас в город за механиком, а я останусь здесь с сиротами.

– Нет, – твердо сказал Клаус. – Мы с ним не останемся ни на секунду.

Мистер По улыбкой поблагодарил Стефано, который подлил ему кофе, и сурово посмотрел на Клауса:

– Клаус, я понимаю, что ты очень расстроен, но со Стефано ты держишь себя непростительно грубо. Пожалуйста, немедленно извинись.

– Нет! – выкрикнул Клаус.

– Все в порядке, мистер Го, – примирительно сказал Стефано. – Дети очень расстроены из-за убийства доктора Монтгомери, и я не могу ожидать, чтобы они вели себя наилучшим образом.

– Убийство? – переспросила Вайолет. Она повернулась к Стефано и, усилием воли подавив ярость, постаралась придать своему лицу выражение вежливого любопытства. – Почему вы сказали убийство, Стефано?