Тридцать второе июля

И я не знаю, что в большей степени является причиной её восторженного возгласа: очередная порция салата или мой подарок.

– Я тебя обожаю! – она шлёт мне воздушный поцелуй через стол.

Я улыбаюсь и переключаю разговор на тему, без которой не обходится ни одна наша встреча:

– Ну, давай! Хвастайся своим новым романом!

Жалика удивительно ловко крутит мужчинами и меняет ухажёров, как перчатки. Хотя, нет: перчатки меняют гораздо реже.

Она задорно клацает языком и выдаёт:

– У меня их сейчас два. Оба такие симпатяги! Прям не могу определиться, кого из них выбрать.

– Жалика, ты неподражаема! – хохочу я. – Ты же всё равно через пару месяцев поменяешь их на кого-нибудь другого!

– Думаешь, не стоит париться о выборе? – наигранно серьёзно спрашивает она.

– Думаю, не стоит.

В течение следующих долгих минут она в деталях описывает мне своих поклонников и отношения с ними, периодически отвлекаясь на откусывание и запивание принесённых блюд. А заканчивает своё красочное повествование привычным вопросом:

– Ну а у тебя как на личном?

Видя, как я кривлюсь, она как всегда предлагает:

– Давай уже познакомлю тебя с кем-нибудь! У меня как раз есть кое-кто на примете.

– Нет! – в который раз категорически отклоняю её предложение. – Лучше оставь для себя. А я как-нибудь сама справлюсь.

– Сама! Ага! Ты сама уже два года справляешься. Или больше? Может, хватит уже переживать из-за своего бывшего?

– Я не переживаю из-за него, ты же знаешь! – возмущённо протестую я. – Чего мне из-за него переживать, если я сама от него ушла?

– Сама… Ушла… – передразнивает меня подруга. – А вот теперь, небось, сама же и жалеешь?

Мне становится смешно:

– Жалика, тебе просто трудно поверить в то, что не все так повёрнуты на мужчинах, как ты.

– Ну, ладно, – соглашается она. – Твой бывший и впрямь был на редкость инфантильный и не приспособленный к жизни. Но время-то идёт, подруга! Чего ты вообще ждёшь?

Я откидываюсь на спинку стула и делаю глубокий вдох:

– Ты же знаешь, я хочу, чтобы раз – и на всю жизнь.

– Ну да! На всю жизнь! Как ты найдёшь-то его, этого своего «на всю жизнь»? Ты ведь даже не пробуешь! Или ты считаешь, что однажды в дверь к тебе постучат, ты откроешь, а там на пороге – он. В чёрном фраке, с огромным букетом алых роз и табличкой на груди «На всю жизнь»; улыбается на все тридцать два белоснежных зуба и такой говорит: «У нас сегодня акция: доставка до квартиры входит в комплект!».

Я громко хохочу, привлекая внимание других посетителей.

– Ну, ты знаешь, было бы неплохо! Разве что, букет был бы лишний – я ведь не люблю убитые цветы…

– Ну, да! Гуманистка ты наша! А я и забыла…

Жалика пристально смотрит на меня и добавляет:

– Тэра! Ты же отшиваешь всех подряд. Шанса никому не даёшь. Как ты планируешь понять, кто твой единственный? Может, ты уже сто раз мимо него прошла и не заметила?

– Ну… Думаю, я почувствую, – мечтательно отвечаю я.

– Угу! Током долбанёт от прикосновения! – саркастически восклицает Жалика.

– Может, током, а может… – я вздыхаю. – Ну, там, знаешь, трепет в груди, дрожь в коленях…

– Да-да! – охотно кивает Жалика. – Вот годкам к восьмидесяти всё это у тебя и будет! А ещё тремор в руках и вставная челюсть!

Я закатываюсь смехом, но вспомнив события последних дней и свои безуспешные усилия завоевать Декеля, теряю радостный задор.

– Поверь моему опыту, ерунда всё это, – с видом знатока заявляет подруга. – Ну хотя бы в качестве эксперимента попробуй не сразу отшивать поклонников, а как минимум – сходить на пару свиданий.

Я снова вспоминаю Декеля и наше несостоявшееся свидание.

– Ну, вообще-то я пробую…

Глаза Жалики тут же загораются:

– А ну-ка, давай рассказывай!

Я отмахиваюсь:

– Да нечего рассказывать. Уже три раза пробовала, ничего не выходит…

– Три раза? Не может быть! Если б это было правдой, уже бы случился какой-то катаклизм, типа землетрясения!

Ага! Землетрясение! Тут катаклизм покруче!

Эх! Знала б ты, Жалика, что эта наша встреча тоже, возможно, станет частью неслучившегося, фрагментом исчезнувшей реальности.

От подобных мыслей у меня напрочь пропадает желание продолжать обсуждение этой затянувшейся темы. Я фыркаю и пожимаю плечами:

– Это всё не интересно… Я вообще-то тебя позвала не для того, чтобы выслушивать советы опытной Донны Жуаны.

Жалика криво усмехается и отмахивается:

– Да знаю я, зачем ты меня позвала!

Ого! Интересный поворот!

– И зачем? – с тревожным удивлением уточняю я.

Она смотрит на меня с подозрением, словно я пытаюсь скрыть то, что всем давно известно.

– Тэра, я вообще-то журналист. Думаешь, от меня можно утаить хоть какую-то важную информацию?

– И? – выгибаю брови, выжидательно глядя на неё.

Жалика закатывает глаза и фыркает, как будто ей приходится озвучивать очевидные истины:

– Из-за проблем в твоём издательстве, разумеется! Разве нет?

– Каких проблем? – вырывается у меня.

Неужели Жалика и впрямь знает что-то, чего не знаю я? Она недоверчиво смотрит на меня, пытаясь оценить степень искренности моего изумления.

– Я не поняла. А для чего тогда ты хотела встретиться, если не по поводу издательства?