Тридцать второй калибр

Приближаясь к мосту, я снова приметил, как скудна растительность по обе стороны от дороги. Пожелавший убить Джима смог бы увидеть его приближение за полмили. Слева от дороги находилась глинистая почва, покрытая редкими сорняками и кустиками, в полумиле от загородного клуба на ней находилась тринадцатая лунка поля для гольфа.

Перевалив через вершину холма, мы сразу увидели высокий клен по правую сторону от дороги — он находился в двухстах ярдах от нее.

Увидев его, коронер крякнул от удовлетворения.

— Вот наше дерево.

Остановившись, мы побрели к дереву, пробираясь через придорожный кустарник. На глинистой почве росли разве что лопухи да сорняки. Ничто не говорило о том, что кто-то был здесь до нас. Достигнув дерева, коронер тщательно обследовал землю вокруг него. Подымаясь на ноги, он выглядел разочарованным.

— Что вы хотели здесь обнаружить? — спросил я.

— Не знаю, что мы можем найти. Я надеялся найти одну-две пустых гильзы — они подтвердили бы, что человек стрелял с этого дерева. Также должны были остаться поломанные ветки или что-то в этом роде, но ничего такого я не нашел.

— Но все же то, что здесь есть дерево, делает нашу теорию правдоподобной.

Он покачал головой:

— Нет. Теперь, когда мы так далеко от дороги, я так не думаю. Пули, прострелившие машину, были выпущены сзади и сверху. Но не сбоку. Находись дерево у самой дороги, наша теория еще прошла бы. Но если убийца использовал это дерево, дерево в двухстах ярдах от дороги, то даже если бы он начал стрелять, едва увидев машину, то пули, скорее всего, попали бы в бок автомобиля. А ведь когда я увидел это дерево, мне казалось, мы на верном пути.

— Но есть что-то непонятное. Тот вскрик моей сестры «Джим, берегись!». Я уверен, что он как-то связан с убийством.

Коронер на мгновение задумался, а затем спросил:

— Что еще она сказала?

— Больше ничего, связанного с аварией. Остальное, судя по всему, было бредом. Она просила прощения за какую-то ошибку и повторяла, что какой-то человек не поступал бесчестно. Но я уверен, что ее первый испуганный вскрик имеет отношение к убийству.

Мы вместе вернулись к дороге. Услышав над головой рев аэроплана, мы запрокинули головы, чтобы посмотреть на него. Вдруг коронер похлопал меня по плечу.

— Я понял!

— О чем вы?

— Аэроплан! Кто здесь владеет аэропланами?

— Не знаю. Несколько местных аэродромов. Но почему…

— Все просто! Разве вы не понимаете? Пули выпущены сзади и сверху. Много пуль. И те пулевые отверстия в полу автомобиля — они указывают на аэроплан! Во время войны такое случалось сотни и тысячи раз! В военном госпитале было множество мотоциклистов, подбитых немецкой авиацией. Также они стреляли в поезда и военные машины. Это один из простейших трюков в репертуаре пилота. У Вудса был самолет?

— Он был летчиком во французской армии и возглавлял компанию по производству аэропланов, но не думаю, что у него здесь есть самолет.

— Он мог бы легко раздобыть его.

— Чертовски умно! Посмотрите! Поле для гольфа идеально подходит для приземления, а вдоль этой дороги нет ни дерева на много миль. Он мог бы лететь в пятидесяти футах над уровнем земли и преследовать машину, всю дорогу нашпиговывая ее пулями.

Представив себе, что Джим был беззащитен перед приближающейся смертью, я на мгновение обезумел. Я мог представить агонию Хелен и как, видя, что пули пролетают ближе и ближе она кричит: «Джим, берегись! Он летит прямо на нас!».

— Да, но как мы это докажем?

— Примемся за это. Скорость аэроплана такова, что Вудс мог легко состряпать себе алиби на каждую минуту той ночи, но в нем должны быть прорехи — в сфабрикованных алиби они есть всегда. Я хочу, чтобы вы отправились в загородный клуб и запросили у мистера Вудса точный отчет о том вечере, а я в это время обследую поле для гольфа — поищу на нем следы приземления.

Запрыгнув в машину, мы помчались в клуб. Чтобы избежать лишних встреч, я вошел через заднюю дверь, и сразу же обратился к Джексону:

— Я насчет того вечера, когда был убит мистер Фельдерсон. Джексон, во сколько выходил мистер Вудс?

— Думаю, около шести часов, мистер Томпсон, — ответил негр.

— Ты видел его в это время?

— Видел ли я его? Нет, не думаю.

— Во сколько ты в первый раз увидел его?

— Думаю, во время ужина, сэр. Он был здесь.

— Ты уверен, что он постоянно был здесь во время ужина?

— Да! Конечно, он был здесь, ведь он заказал ужин.

— И во сколько был ужин?

Негр почесал голову.

— Думаю, как раз перед тем, как он заказал выпивку.

— И он оставался здесь все время?

— Да! Он был прямо здесь.

— Где он сидел?

— Дайте подумать. Припоминаю, будто он попросил именно тот столик, у окна.

— Сможешь найти официанта, обслуживавшего этот столик той ночью?

Старый негр убежал прочь, но тут же вернулся, волоча за собой ужасно пожелтевшего мальчонку.

— Ну, Джордж Генри, не упрямься и отвечай на вопросы этого джентльмена.

— Джордж, две недели назад ты обслуживал тот столик у окна?

— Д-да, сэр. Я обслуживаю тот столик.

— Ты помнишь, как обслуживал Фрэнка Вудса в четверг две недели назад?