Триггер (ЛП)

Если бы мой отец был здесь, он бы выбил из меня все дерьмо. Я был создан исключительно для того, чтобы зарабатывать деньги. Я был его дойной коровой, средством для формирования «Территории Дьявола». Я — причина существования этого места. Когда он ушел, мне было восемнадцать, и у меня было больше жизненного опыта в убийстве людей, чем у большинства здешних старшеклассников. Все в клубе меня уважали, но ещё больше боялись. Итог — страх всегда более эффективен.

Я сильно ударил по груше, прежде чем сделать передышку и попить воды. Я не пользовался перчатками, когда дрался. Никогда, поэтому мои костяшки пальцев были изодраны от многолетних боев. Отец всегда говорил, нужно чувствовать хруст их костей, чтобы быть уверенным в своей победе. как ломаются кости, чтобы знать, что ты победил. Он был тем ещё больным сукиным сыном. Впервые он ударил меня в семилетним возрасте, и я не понимал, что происходит, пока не начал отбиваться. Он ухмыльнулся и похлопал меня по спине. Через месяц меня забрали из школы и перевели на домашнее обучение. Меня учили драться чисто, но смертельно. Проигрыш был недопустим, поэтому хорошо, что я схватывал все на лету.

— Эй, говнюк. — Аллен дал мне подзатыльник, когда зашел на кухню за очередным пивом. — Ты не вынес мусор.

О, нет! Я крепко зажмурился, карандаш задрожал в моих руках. Мне нужно было сдать математику, а поскольку Аллену было плевать на школу, я отставал.

Я сполз со стула и направился к урне, но он перегородил дорогу.

— Слишком поздно, парень. — Я скорее услышал, чем увидел это действие. По какой-то причине я пригнулся и пропустил удар. Он выглядел удивленным, когда снова замахнулся. Я уклонился и ушел вправо. — Думаешь, самый умный?

Он снова замахнулся, но я увернулся и пнул его ногой по колену, и Аллен упал. Он смотрел на меня в полном шоке.

Я был ошеломлен тем, что сделал, но в то же время почувствовал прилив сил. Мне было семь, и только что я заставил дьявола пасть на колени.

— Видимо, ты готов драться, — сказал он больше самому себе.

В тот момент моя жизнь кардинально изменилась.

Мой телефон зазвонил и привлек мое внимание к карману. Я сдвинул свою эрекцию и ответил на звонок.

— Кое-кто хочет тебя видеть. — Гас откашлялся, что никогда не помогало его хриплому голосу. Это был лишь вопрос времени, когда он выйдет из игры. У бедняги были почти все возможные виды рака, которые только можно.

— Кто?

— Крот.

Я напрягся и потянулся за жилетом.

— Сейчас буду.

Большой Джо встретил меня у двери и схватил ключи, которые я ему бросил. Я хотел, чтобы мой мотоцикл был спрятан. Пробравшись сквозь группу парней, я остановился у стойки и поймал Гаса, прислонившегося к стене.

Он кивнул назад, за спину. Я увидел Тесс и Брика за ужином, хотя она выглядела скорее расстроенной, чем счастливой.

Блядь.

— Свяжи его и разожги огонь.

— Будет сделано. — Гас исчез за дверью, выходящая на задний двор, а я подошел к столу.

— Что случилось? — Тесс вздрогнула от моего тона. — Я же просил тебя не возвращаться до завтра.

Она взглянула на Брика, потом снова на меня. Когда она открыла рот, чтобы заговорить, вмешался Брик.

— Я пригласил ее на ужин. Не знал, что ей сюда нельзя.

— Здесь не место для таких, как ты. — Злость на «крота» начала сказываться на мне. Тесс вздернула подбородок.

— А кто я, по-твоему, такая? — Брик пнул ее по ноге, но она, похоже, не поняла, что проявляет ко мне неуважение.

— Ты — богатая маленькая девчонка, обиженная на своих мамочку и папочку. Не используй мой клуб в качестве бунта.

— Триггер… — Брик попытался вмешаться, но замолчал, когда я бросил на него взгляд. Тесс встала и ткнула пальцем мне в лицо.

— Ты не давал мне шанса с того момента, как я переступила порог этого клуба. Что, черт возьми, я тебе сделала? Помимо того, что помогала тебе в качестве бармена.

— Не забывай, ты развязываешь войну со «Змеями». Ни с одной из цыпочек такого не случалось. — Я дрожал от гнева. Она разинула рот. Я схватил ее сумочку и всунул ей в руки. — Убирайся.

Брик встал, но продолжал молчать. Тесс покачала головой и что-то пробормотала себе под нос.

— Хочешь что-то сказать?

Она облизала разбитую губу, а затем фыркнуть: