Триггер убийства

– Два удовлетворенных психотических позыва. Убийца уже конкретно встал на путь насилия. – Мокрые следы повели в номер, Григорий шел по ним по дорожке из желтого кирпича. – Убийца поддался искушению, уступил физиологической потребности убить, затем пережил временное спокойствие и удовлетворение.

Она скрылась в ванной и вылетела оттуда через пару минут. Полотенце отправилось на спинку кресла, внутренности ее сумки вывалились на кровать.

– Осознал! – она задержала невидящий, направленный в себя взгляд на Григории. – Он осознал, что его толкнуло на убийство, от чего он получил удовольствие, что доставило наслаждение и принесло облегчение. И повторил… эпизод. Это уже периодичность. Убийца вошел в круг зависимости. Нашел все оправдания для себя, сделал выбор. Сам он не остановится. И дороги назад у него нет. Он будет убивать и дальше. Он уже сидит на испытанном дважды кайфе, как на игле.

– Максимальная мотивация убивать, – предположил Самбуров.

– Очень хорошее выражение. – Кира снова остановилась посреди номера и, посмотрев на него, кивнула.

Если Кира Вергасова куда-то торопилась, то собиралась она стремительно. Самбуров только ключи от машины взял, а она уже натянула легкую голубую юбку-брюки и такой же топ, бесконечно длинные лямки от которого вокруг своей талии девушка обматывала на ходу и закалывала влажные волосы тоже.

Сверяясь с навигатором и с указателями, они свернули в сторону горы Ай-Петри.

Машина петляла по крутому серпантину. Чем дальше они поднимались в горы, тем дорога становилась хуже и больше напоминала указатель направления, чем асфальтную ленту. Самбуров активно вертел рулем, объезжая рытвины и кочки. По-летнему яркое солнце проглядывало сквозь решетку ветвей. Молодая, свежая и сочная зелень, совсем недавно облепившая ветки, являла яростную жажду жизни и вселяла какое-то тревожное сомнение, что дорога ведет к месту преступления. Это единственная дорога на гору? Значит, убийца вез свою жертву по этому же радостному и живописному пути. Какая несуразица везти здесь труп. Противоестественно.

– Первую жертву нашли довольно далеко отсюда, – рассуждал Самбуров. – Нужно по карте посмотреть, но, даже если место, где непосредственно совершенно убийство, находится где-то посредине, как-то глупо убивать, а потом везти за тридевять земель, рискуя быть задержанным полицией с трупом в багажнике или с заляпанным кровью задним сиденьем.

– Значит, так ему диктует его психоз. Да, он изрядно подставляется. Родионов пропал из центра Ялты, потом над ним где-то издевались некоторое время, убили и привезли на виноградники… Убийца должен быть умным… хотя бы изобретательным и предусмотрительным. – Кира замолчала, формулируя мысль, которую хотела высказать. Самбуров следил за ней в зеркало заднего вида.

– Сама по себе психопатия часто снижает уровень интеллекта. Даже когда особенности физиологии и нейрохимии мозга приобретаются вследствие травмы, аварии или ушиба, со временем все равно происходит деградация мыслительных процессов. Но у нас разумный, хорошо отдающий отчет в своих действиях, контролирующий себя объект. Он в состоянии думать наперед. Он один против целой системы. Его ищет команда опытных специалистов, которую этому учили, у которой уже есть опыт в отлавливании преступников. В распоряжении этих специалистов анализы, экспертизы, химическая лаборатория, психологи, в конце концов. А преступник он один. И ему надо быть умнее, хитрее, прозорливее всех.

– Был бы умнее, не полез бы в это все, – буркнул Самбуров, выезжая на горное плато.

– Он не может. Он уже проиграл в борьбе с психозом. Теперь психоз командует, а он подчиняется. – Кира отвернулась к окну.

Они катили по зеленому полю горного склона. На вытоптанных пятачках вдоль дороги расположились киоски и небольшие здания, частили рекламные щиты и самодельные вывески всех видов, обещавшие гостеприимство. Пока рай для туристов и ценителей крымской экзотики казался необитаемым. Слишком раннее утро.

Долго искать место преступления не пришлось. Едва они вкатили на первую смотровую площадку, машины с мигалками и без, оградительная лента и тревожная группа людей оповестили, что они на месте.

Самбуров не успел достать удостоверение, им навстречу вышел мужчина в форме. Он приблизился той стремительной походкой, которая свойственна невысоким мужчинам с объемным животиком, больше похожая на бег за этим самым животиком. Полковник Семенов Федор Васильевич.

У Григория еще вчера была возможность с ним познакомиться. А Кира только сегодня увидела это открытое, интересное, отмеченное интеллектом и добродушием лицо, грустные глаза при веселой улыбке, шапку беспорядочных темно-рыжих кудрей с проседью и уже нарисовавшиеся проплешины на висках. Самбурову он едва доходил до плеча, да и Кира оказалась одного с ним роста только потому, что была не на каблуках, а в кроссовках. Она улыбнулась, догадавшись, что фуражка полковника постоянно норовила сползти набок и придать сходство с Леоновым в роли короля.

– Приветствую! – поздоровались мужчины.