Триктрак

— Смутно, но догадки есть. Давайте подождем. Возможно, ничего и не произойдет, а, может, и случится. И разрешится загадка вашей шкатулки. Но пока больше ничего не скажу. Вы умеете играть в триктрак?

Мы устроились в гостиной, и инспектор поставил на стол мои нарды, не преминув лаконично объяснить, почему держит дома вещественное доказательство.

— Изучал на досуге.

Как будто у него в последние дни был досуг! По ночам, что ли, изучал?

Кошка, что где-то пряталась, пока я хозяйничала в доме, явилась в гостиную и уселась на спинку дивана, словно египетская статуэтка в полоску, уставившись в пространство немигающими жёлтыми глазами.

Я напряглась, вспоминая правила игры, хотя, более всего мне хотелось спросить, зачем у дома Монтгомери дежурит сержант и каких разгадок ждет Нейтан, но не решилась, поскольку на тему был временно наложен запрет.

Триктрак — старинная французская игра восточного происхождения. На квадратной доске, разделенной пополам, 24 треугольные клетки двух разных цветов. Каждому из двух игроков дается 15 белых или черных шашек и пара игральных костей. Выбрасывая поочередно кости, играющие передвигают по одной или по две шашки, начиная от первой клетки слева, в клетку, отстоящую от первой, через столько клеток, сколько очков выпало на костях. Кто первый занял двенадцать клеток, выигрывает одну фишку; 12 фишек составляют одну партию.

Мы сыграли две партии. Нейтан выиграл обе из них. В первой попытался подсказывать, но я потребовала равноправия и свободы проигрыша или выигрыша, на что он безропотно согласился. Начали третью.

— Видите, Питер, оказывается, я не напрасно привезла с собой эти нарды, — подытожила я, выбирая куда практичней поставить свою чёрную фишку.

— Зачем же вы всё-таки их привезли? — спросил он, перекатывая в широкой ладони кубики-кости.

— Но я же объясняла вам… хотела подарить их Джеймсу. Хотя…

— Что… хотя?

— Честно говоря, я и сама не знаю, зачем взяла их с собой. Вернее, знаю, но не знаю, как объяснить.

— Попытайтесь, — нахально заявил инспектор, не оставляя мне пространства для отступления, ни на ровном бархатном красно-чёрном поле, ни на изрытом снарядами разноцветном жизненном.

— Я… я придумала, что хотела подарить их. Потому что это выглядит странно — везти с собой игру. Они у меня как… как… талисман.

— Насколько я понял, вы взяли нарды, чтобы они сберегли вас от неприятностей. Вы ожидали их? Сомневались?

— Таких, разумеется, не ожидала. Сомневалась? Конечно. А как бы вы чувствовали себя на моём месте? Поехать в чужую страну, чтобы… чтобы…

— … выйти замуж, — закончил он фразу, не глядя на меня. Старательно изучил позицию своих белых и перенес фишку, победно заполнив очередное поле.

— Я не мог оказаться на вашем месте, — добавил он.

— Разумеется, не могли. Вы бы даже и не подумали ехать за тридевять земель — последнюю идиому я произнесла на родном языке, тут же исправившись, — в другую страну, чтобы жениться.

— Гм… — сказал он, — … как вы сказали: «за тридьяв земел»?

— За тридевять земель, так говорится, это значит, очень далеко, три и девять земель, — объяснила я.

— Три и девять, гм…

Ухватившись за тему, начала рассказывать о сакральном значении числа три в русском и не только фольклоре, он слушал, поглядывая на меня, не забывая напоминать о необходимости бросать кости и передвигать фишки, чтобы успешно добраться до конечного поля. Ветер и дождь за окном явно устали. Совсем стемнело. Мы сидели за столиком в кругу света, что бросала лампа с круглым матовым абажуром. Партия подходила к концу.

— Вот видите, — сказала я. — Мои нарды пригодились даже для того, чтобы хорошо провести вечер, скоротать время.