Трикветр

— Рей Робер Кертьяльвард, готовы ли Вы принять супругой крею Ллирию Лиорену Лиору?

— Да, эми.

— Является ли это решение добровольным, принятым Вами без ментального давления?

— Да, эми.

— Готовы ли вы сменить имя рода?

— Да, эми.

— Крея Ллирия Лиорена Лиора, готовы ли Вы принять супругом рея Робер Кертьяльвард?

— Да, эми.

— Является ли это решение добровольным, принятым Вами без ментального давления?

— Да, эми.

— Готовы ли Вы принять супруга в свой род?

— Да, эми.

— Пройдите к вершителю судеб, приложите ладони. — Перед нами на возвышении лежал приличного размера камень, чем-то напоминающий кусок серого мрамора. На его боках отполированы два углубления по форме ладоней. Мы приложили свои ладони каждый со своей стороны. Камень засветился зеленым. Одновременно со свечением спину обожгло. От неожиданности я вздрогнула, посмотрела на теперь уже мужа, зубы сжаты, словно терпит боль. — Ваш союз принят и одобрен. Вершитель судьбы принимает чистоту ваших помыслов и истинность пары. Обряд завершен. Настоятель ждет Вас, чтобы проводить, куда скажете.

Начинался обряд традиционно, но клятву с нас не потребовали. Для истинной пары, значит, все решает сам Вершитель судеб. Слова ему не нужны. Он слышит души и сердца. Если сердца бьются в унисон, скрепляет переплетение душ. Жжение на спине в месте расположения Розы плетений. Значит, изменился рисунок? А Робер? Получил брачный браслет? Интересно, какой и где? В первом браке крея и мужья обменивались клятвами и браслетами. После прикосновения к Вершителю браслеты оказались неснимаемыми. После гибели супругов застежка сама раскрылась, браслет просто упал с руки. Вот казалось бы одно и то же действо, и насколько разные обряды. Хотя и на Земле есть ЗАГС и есть венчание в храме.

— О чем задумалась моя жена?

— После официальной части и обеда с Советом покажешь мне свой браслет?

— Это все, что желает моя супруга?

— А можно об остальном пока вслух не будем? Я еще не определилась с остальными желаниями. Но одно твое выполнить смогу прямо сейчас, — я потянулась для поцелуя. — А может, ну его, этот обед?

— Увы, обед прогулять мы не можем. Но остальные дела потерпят, по меньшей мере, до завтра. Эта ночь наша и только наша. И пусть весь мир подождет.

Глава 17

И мир ждал. Целых два дня. Робер устроил нам выходные, загрузив работой всех, до кого дотянулся накануне свадьбы.

Но утром третьего…

Сообщение, что советник привел волчат раньше оговоренного срока, застало меня врасплох. Хорошо, что кроме меня никто не имеет права распоряжаться ошейниками. Надеть их только в моем присутствии и по моему прямому распоряжению или я лично.

— Робер, сообщи альфе, что советник приволок волчат на расправу. У того час. Я тяну время. Надену ошейники, не найду потом повода их снять. Ты знаешь, как я не хочу этого делать. Поторопись. Я к ним.

Сказать, что я была зла — это разговор ни о чем. Пока спускалась к камерам, я накрутила себя до состояния бешенства. Как, ну как мог взрослый мужик так подставить детей. Он плохо меня слышал? Теперь я обязана нацепить им ошейники сразу, как только войду в комнату. Нет, могу еще заставить надеть их на волчат самого советника Тогнара. Его накажу. Но чем волчата провинились, что их наставник идиот. Альфа тоже хорош. Нет, чтобы поскорее решить вопрос. Ведь прямо сказала, сначала договариваемся, потом пусть приходят. Что делать? Как тянуть время? Когда вошла, изображать стерву-госпожу даже не пришлось. Только бы разум не отключился.

— Ты исполнил мое поручение, раб? Теперь я получу сильных рабов? Принесите мне ошейники. — Стражник вышел. — Этих троих пока в соседнюю клетку. Я не тороплюсь. Успею наиграться. Оставьте нас. Хочу наградить раба за верную службу.

Молодняк вывели. Принесенные ошейники повесила пока на решетку. Подошла к стоящему на коленях передо мной советнику. Все краски покинули его лицо. Игры для него закончились. Он, наивный полагал, что раб о чем-то может договориться с креей. А я молчала, ждала, что он признает меня своей истинной. Как утопающий цепляется за соломинку, так и я хотела сказать, что мужем креи не может быть раб и снять ошейник, подарив свободу щенкам в качестве свадебного подарка. Дракон признал сразу и его поведение резко изменилось. Я искала эти изменения в оборотне, как наркоман дозу во время ломки. Волк замер в позе обреченности. Молчание слишком затянулось.

— Ты, идиот, Тогнар, какого черта ты не выполнил наши договоренности. Я не могу не выполнить свою угрозу и не застегнуть ошейники. А рабов я не вымениваю. Ты хоть это понимаешь? Своей выходкой ты поставил под удар и себя, и меня, и этих детей. В первую очередь детей! Ты не пробовал на себе действие ошейника? Я тоже. Но, поверь на слово, я видела тех, кого ломали. Даже потеряв сознание, они выли от боли. Этого хочешь для своих щенков? И для девчонки тоже? Но я обещала награду. Торгуйся. — Неожиданно для себя я нашла лазейку. Отошла и села в кресло.