Трикветр

— Я виноват, госпожа. Я выполнил Ваш приказ вернуться, нарушив при этом обещание, данное альфе. Он готов к обмену, но отказался озвучить вариант, который предложил ему я. Я не могу допустить, чтобы вместо меня страдали другие волки, их родные. Я одиночка.

— О тебе вообще речи не идет. Ошейник ты надел сам. Тебя я вообще менять не собиралась. Только молодняк. Только они пока без ошейников.

— Я знаю Вашу проблему с накопителями.

— Это может стать проблемой всего мира Лиор, но продолжай дальше.

— Часть накопителей мы могли бы заполнить энергией источника.

— Я думала об этом, волки не пойдут на сделку. Добровольное расточительство приведет к ослаблению источника, и к ослаблению силы оборотней. А потом к вырождению кланов в принципе.

— Отпустите сына альфы и его истинную. Я подчинюсь приказу. Прямому приказу Госпожи. Мой сын будет заложником этого.

— Твой сын знает о таком решении?

— Это его предложение, я не могу распоряжаться его судьбой. Он мне сын приемный. Они с сестрой потеряли родителей шесть лет назад. Он хочет защитить сестру. Считает, что выдержит ради нее все.

— Сестра в курсе?

— Нет, она не согласится на такую жертву.

— Ты меня убедил, волк. И только потому, что от накопителей зависит жизнь и вашего клана тоже. Не сможем удержать купол, быть большой беде. А для его подпитки нужны полные накопители. Стража! Приведите детей. — Вошли. Девочка жмется к паре. Похож на своего отца, альфа, сын альфы. Пока жив, не даст нацепить на нее ошейник. Ллиррия бы надела на него, а он уже на нее. Или не надел бы, умер бы от боли у нее на глазах, но не надел. — Этих двоих передайте в клан, их жизни выкуплены. Уведите.

— Благодарю, госпожа.

— Я не позволяла тебе говорить. Надень ошейник на сына. Или ты надеялся, что в заложниках будет сидеть свободный волк? Сильный альфа, который при первой возможности перегрызет глотку тебе, а потом покончит с собой? Я угадала? Ошейник возьми! Это приказ. — Боль скрутила оборотня, но ошейник он не взял. Не смог, упал, но не взял. — Теперь понял, на что подписал себя и сына? Возьми ошейник, иначе наш договор не имеет силы. Подай мне. Сама все сделаю. — Взяла ошейник из его руки. Медленно пошла в сторону мальчишки. Где же Робер? Что там с альфой? Или альфа так обрадовался сыну, что оставил советника выкручиваться самого из каши, которую заварил, не подчинившись его распоряжению? Как странно на меня смотрит этот мальчишка. И в глазах не страх и обреченность, а больше похоже на удивление, как у дракона. Что? Как у дракона? Это что, я его истинная? Его???? Этого ребенка? Мама, роди меня обратно.

— Я согласен быть вашим рабом, моя госпожа. — Бухнулся на колени.

— Сдурел? — отдернула я руку с ошейником. — Сам-то понимаешь, на что подписываешься?

— Нет, но это не важно. Так решил мой волк.

— Так, вижу, вам надо поговорить. С ошейником решу позднее. Постарайтесь пока не убивать друг друга, та парочка пока еще под присмотром стражи. А ошейники у меня в руке. Успею надеть им, пока альфа не пришел с другим предложением. — Вышла за дверь. Мне тоже нужно успокоиться. Пять вдохов. Ничего, поговорят, полезно. Вспыльчивые волки, но возможность исковеркать судьбу двух других притормозит кардинальные разборки. Так, стоп! Ключевое слово Волки. Они ж могут сейчас обернуться. Советнику делать этого никак нельзя. Срочно возвращаюсь. Вовремя.

— Брек! Разошлись. Драки мне тут еще не хватало. Объясниться времени хватило?

— Да, госпожа, — импульс боли бросил советника на колени. Все верно, я не давала приказа подниматься с колен и говорить, а сама спровоцировала ситуацию.

— Говорить разрешаю. Сначала ты, раб.

— Торер отказался меня убивать. Сказал, что нашел другое решение.

— Все?

— Да, — по сути, не соврал, но не договорил, перефразировал. — Остальное не относится к спору.

— Есть что-то еще, что я должна знать?

— Нет, госпожа, это не мое дело. — Говорить не хочет. Боится, что злобная рабовладелица поиздевается над чувствами ребенка, с которыми тот не в силах совладать, или сын ему ничего не сказал?

Я прошла и встала так, чтобы быть спиной к советнику.

— Скажи, раб, что написано на моей спине?

— Вы решили поиздеваться? Какие надписи?

— А я уж думала, что там руна, обозначающая глупость и наивность. Разве нет? Правду.

— На спине нет ни надписей, ни рисунков. — Говорит сквозь зубы, бесится, что вынужден подчиниться приказу. Я повернулась спиной к мальчишке.

— А ты, Торер, тоже не скажешь мне, что увидел?

— Красивая тату, я таких не видел прежде. — Я все еще надеялась, что мой истинный не Торер. Зря. Позвала стражу. Прошла и села в кресло, приготовленное для меня.

— Снимите с этого веревки. — Кивнула страже на Торера. — Найдите, на что они могут присесть и оставьте нас.

— Не боитесь один на один с двумя волками без охраны, госпожа? А если нападем?

— Прошу, присаживайтесь. Нет, не боюсь. На тебе ошейник, а он не нападет на свою истинную, так Торер? Ты успел рассказать отцу, или вы так и не поговорили?

— Не успел. Прости, отец, мы говорили не о том.

— Торер! Какая истинная?!