– Ну что ты, милая дочь. Как бы плохо ни думал мужчина о женщинах, вы друг о дружке думаете еще хуже.
Здесь герцогиня рассмеялась и обняла отца.
Действительно, вскоре молодая герцогиня Монбазон родила герцогу двух прелестных отпрысков. Как сказал старик с грустной усмешкой, «очень удобно – не сеять, а жать». Впоследствии у него появится и третий сын. Но если происхождение первых двоих было ясно, то третий появился на свет при удивительных обстоятельствах. Эти обстоятельства использовал господин Дюма в романе «Виконт де Бражелон». Хотя, на мой вкус, подлинная история интересней.
Как я уже рассказывал, у Марии де Шеврез будет роман с Франсуа де Бофором. Роман недолгий, но, как всегда у Бофора, весьма
Побег
Когда де Бофора отправили в Венсенский замок, все многочисленные любовницы, как положено под солнцем, постепенно забыли великолепного донжуана. Только герцогиня Монбазон все пять лет преданно ждала его. За эти годы она так и не смогла сбросить кожу, хранившую яростные ласки Франсуа. Хотя и пыталась, но… «Есть много способов избавиться от любви, но ни одного верного», как с печалью утверждал философ. Так что все эти долгие пять лет герцогиня Монбазон готовила побег любимого.
Она постоянно писала ему нежные письма, но слишком длинные. Бофор не терпел долгого чтения и вскоре начал бросать их в камин. Писал любимцу-герцогу и рогатый муж. Эти письма герцог сжигал чертыхаясь, ибо они были полны мудрых поучений философов, которых Бофор не переносил.
Первое время все эти письма вначале отправлялись на проверку Мазарини. Но, узнав судьбу этих непрочитанных посланий, кардинал посмеялся и перепоручил проверку писем коменданту Венсенского замка.
Так прошло пять томительных лет.
В тот день герцог получил очередное длиннющее письмо Монбазона, каковое мучитель назвал «Мысли для утешения».
«Всякий, кто приближен к Власти, должен заранее научиться сносить опалу. Ибо чем больше вы любимы нынешним королем, тем вернее попадете в опалу при наследнике… Ведь каждый новый король стремится побыстрее отречься от прошлого царствования. Лучший способ держать в подчинении народ – это внушать ему, что его предкам жилось еще хуже… Да, с новым царствованием наступает и конец прежним фаворитам.
Но стоит ли тосковать по потерянному рабству… Ибо кто пребывает в большем рабстве, чем приближенный к Власти? Только тот, кто еще приближенней! Все изменчиво в этом мире. Неизменна только смерть. Она уравнивает всех нас, и потому было бы очень досадно узнать, что кто-то может ее избежать!.. Жаль, что мудрые мысли приходят нам в опале, и мы тотчас забываем о них, снова войдя в милость…»
На этих словах Бофор мстительно поднес мудрые поучения к горящему пламени свечи, но увидел, как явственно между строк начали проступать буквы! В письме была тайнопись.
Тайнопись оказалась от его любезной. Герцогиня сообщала, что наконец-то сумела устроить в охрану Бофора своего человека.
Уже вскоре «свой» передал в камеру Бофора пистолет, веревочную лестницу и кинжал. В очередном письме верная любовница просила Франсуа терпеливо ждать дальнейших шагов, ее посланец собирался подкупить новых тюремщиков. Но как только кинжал очутился в руке де Бофора, сдавленная пятилетним заточением пружина распрямилась. С оружием в руках герцог – прежний великий воин. Он не мог ждать. Он велел подкупленному стражнику сообщить на волю одно слово – завтра!
И на следующий день, когда стражник принес ему обед, Бофор молча набросился на беднягу с кинжалом. Как он мечтал, что тот станет сопротивляться, и он перережет ему глотку. Но несчастный испуганно взмолился о пощаде. И дальше было то же. Когда наш яростный воин выскочил из камеры с кинжалом и пистолетом, тюремщики дружно попадали на колени. Он запер их в камере, пообещав награду, коли будут послушны. Те знали – их ждут хорошие деньги… Совсем не те, что платил им скряга Мазарини. Так что покорно дали себя связать. Уже через несколько минут веревочная лестница полетела на стену замка, и по ней взбирался де Бофор… Внизу ждали лошади и друзья-фрондеры. Потом была бешеная скачка. Он яростно загнал двух лошадей. Ворвался в замок герцога Монбазона. Она бросилась к нему на шею. Он швырнул ее на постель… К счастью, герцога не было в замке, он охотился. (Впрочем, возможно, старый мудрец все знал и потому охотился.) Уже приближалась погоня, когда через четыре восхитительных часа Бофор покинул замок. Она позвала детей проститься, но дети его не интересовали. Все мысли де Бофора были заняты теперь одним – как расплатиться с Мазарини за пять лет черной скуки, за целых пять лет отсутствия побед в постели и на поле брани.