Трилогия Харканаса. Книга 1. Кузница Тьмы

Возьмет ли он в жены Фарор Хенд? Похоже, решение уже было принято и высечено глубоко в камне, твердое, как воля каменщика. Шаренас между делом прикинула, не удастся ли ей что-нибудь придумать, дабы избавить Фарор от жизни в тоске и одиночестве. До Кагамандры нельзя было добраться, его невозможно было опорочить: подобное выглядело просто немыслимым, сколь бы сладостным ни казался возможный триумф. Оставалась сама Фарор Хенд. Шаренас почти ничего не знала про невесту Туласа, за исключением того, что девушка происходила из рода Дюравов. Рядовая смотрительница Внешних пределов – вряд ли она от хорошей жизни поступила туда на службу.

«Вот только ну не странно ли… – подумала Шаренас. – Как Фарор поступила, прибыв сюда? Буквально через несколько дней после помолвки предпочла добровольное изгнание из Харканаса. Ха! Кажется, я понимаю. Она от него сбежала. Прочь отсюда, как можно дальше от Туласа. Ну просто великолепно. Фарор Хенд, твой жених тебя выследил! Ты еще не дрожишь от волнения? Не падаешь в обморок от столь романтичного поступка?»

Вечер на форпосте обещал быть оживленным. Шаренас собиралась держаться поближе к Хунну Раалу, когда тот будет говорить с командиром смотрителей, желая заключить союз с Калатом Хустейном. Но сколь бы ни захватывающей могла оказаться эта беседа, ее теперь куда больше интересовала драматическая – или даже мелодраматическая – встреча жениха и невесты.

Бедняжка Фарор Хенд. Наверняка это станет для нее ударом. Причем весьма болезненным.

Шаренас готова была ее утешить, выслушать с пониманием и без осуждения – к кому еще осмелится обратиться Фарор на этом уединенном форпосте?

«Поведай мне свои тайны, сестра, и мы вместе придумаем, как выпутаться из этого кошмара. Даже если это будет означать конец твоему доброму имени – уверена, через пару сотен лет ты меня поблагодаришь. Покажи мне путь своей тоски, а я возьму тебя за руку и поведу по нему. Как и подобает настоящей подруге».

Прямо перед Илгастом Рендом ехали капитан Хунн Раал и Оссерк, сын повелителя Урусандера. Ни тот ни другой его особо не вдохновляли. Капитан был тщеславен и высокомерен. Претендент на звание принца был бледным отражением отца, юношей раздражительным и вспыльчивым. Ну не удивительно ли, что повелитель Урусандер произвел на свет такого наследника? Но с другой стороны, Илгаст хорошо помнил мать Оссерка, женщину без особых моральных устоев. Если бы не внешнее сходство между отцом и сыном, он вполне мог бы поверить, что Оссерк – порождение семени какого-то другого мужчины. Ведает Бездна, в нынешние времена тисте предавались просто невероятному распутству. Жены вовсю наставляли рога мужьям, те тоже постоянно ходили на сторону, а теперь даже Матерь-Тьма обзавелась любовником.

Потомство сыпалось из утроб, будто спелые плоды. Нет, Илгаста определенно не впечатляло то, во что превратились тисте. Добытый ими мир стал жертвой праздности и резкого падения нравов.

Затем мысли Ренда переключились на Урусандера. Повелитель оказался прекрасным командиром, но окончание войны явно не пошло ему на пользу. Он тоже сбился с пути, предаваясь тайным слабостям, свойственным скорее престарелым жрецам с измазанными чернилами ладонями.

Урусандер станет весьма посредственным королем, а его нежелание оказывать кому-либо расположение – эта непоколебимая вера в справедливость – вскоре распугает всех его сторонников. Таким, как Хунн Раал, ничего не обломится: ни богатых даров, ни земельных наделов, ни власти, ни влияния при дворе. Как скоро они начнут плести заговоры против своего любимого повелителя? Илгаст слишком хорошо понимал этих глупцов. Единственное, к чему они стремились, – возвыситься любой ценой.

Больше всего его беспокоило, что приход к власти Урусандера приведет к кровопролитию. Даже столь желанное изгнание Драконуса и его чужеземной родни не уменьшало опасений. Домашние войска большинства Обителей и Великих домов готовы были выступить против восхождения к власти повелителя Урусандера и его сторонников. В этом крылось нечто большее, чем просто защита имеющейся власти. Илгаст слишком хорошо знал своих соплеменников. Политические махинации со стороны солдат, таких как Хунн Раал, оскорбят их до глубины души. Они обидятся, потом возмутятся, а затем и вовсе придут в ярость. Внешние приличия слишком хрупки, и разбить их вдребезги ничего не стоит.

«В мире крови тонут все», – подумал он.