Трим. Сборник рассказов

Он смотрел назад в темноту и никак не мог там ничего разглядеть. Но вот, совсем тихо в его шалаше словно бы зашевелилось что-то, а затем и два темных продолговатых пятна выплыли из него. Они повисли прямо в воздухе у входа на уровне его рук. Фару пригляделся и… обомлел, – это были его рукава. Они теперь не шевелились. Но затем снова, чуть приподнявшись, стали к нему приближаться. И тогда Фару уже не выдержал. Он схватил свое ружье, и что было сил пустился бежать прочь, в сторону берега и пролива, что отделял этот остров от большой земли. Подбежав к воде, он увидел неподалеку свой примитивный плот. Взобравшись на который и чуть отплыв от берега, Фару немного успокоился и попытался сообразить, что же это такое только что было. Ведь его кто-то хотел убить, задушить, это он прекрасно помнил. И этот кто-то без сомнения был некий призрак, которого также, по всей видимости, в наказание за преступление лишили его рук. «Но, – у Фару в тот момент даже холодок пробежал по спине, – явно не за кражу». Так он и плыл до своего берега, стараясь не шуметь. А там, на краю леса, чуть подсвеченные взошедшей к тому времени луной, висели в воздухе совершенно неподвижные, черные и теперь уже смертельно опасные его рукава.

13. Сушь

Обжигающий воздух, потрескавшаяся земля, солома. Сухие деревья, опавшие листья и пыль. «Почему все так переменилось? Где наши плодородные, зеленеющие поля и заливные луга? Где богатые урожаи, которые мы могли собирать хоть по два раза в год. Почему вся деревня теперь совершенно опустела, а жители разбрелись неизвестно куда? Где все те задушевные долгие песни, которые мы могли петь иногда вплоть до самого утра? Где, где, где…» – все эти вопросы задавал себе старый Ору сидя на вершине холма, который возвышался посреди некогда обитаемой шумной деревни. А ведь это действительно были хорошие времена: радостные, суматошные, живые. А теперь все словно бы остановилось, истлело и высохло, потому что в их деревню неизвестно откуда пришла неумолимая и постоянная сушь.

Все началось уже очень давно и совсем незаметно. Так, что поначалу никто ничего и не понял. А ведь он, Ору, прекрасно запомнил тот первый день. Когда его дочь непривычно рано вернулась с поля домой и прямо с порога попросила попить. «Папа, – сказала она ему, – почему сегодня так жарко? Ну просто невероятно жарко. Даже Мирто ушел с поля, а ведь он из нас самый выносливый». А он даже и не нашелся, что ей на это ответить, а просто налил полную кружку воды, которую его дочь тут же и выпила. На следующий день все повторилось опять, хотя на улице и было, пожалуй, несколько легче. Ведь с раннего утра повсеместно выпала освежающая роса, а под вечер еще и плотный сырой туман окутал пологие низменности полей. Но вот на третий день все стало уже совсем плохо. И такого тримы ни из этой, ни из соседних деревень вообще никогда не видели.

Жара началась уже с самого утра. И он, Ору, тоже запомнил это. Когда выйдя из своего дома во двор, привычно поводил босой ногой по траве. Однако вместо ожидаемой прохлады неожиданно почувствовал, что чуть было не порезался. Тогда он внимательно посмотрел себе под ноги. Да, действительно, роса на траве была, кажется. Вот только с ней было явно что-то не так. Тогда он присел на корточки и пригляделся. Эти мелкие, поигрывающие на солнце капли, которые обычно скапливались на покатых зеленых травинках, все были теперь как будто бы неживые. Они уже не играли на солнце как прежде, а выглядели неприятно мутными, словно наполненными мелом. Ору дотронулся до одной такой росинки, отчего она, слегка закачавшись из стороны в сторону, тут же беззвучно лопнула. А вместо нее на траве осталось лишь маленькое белое пятнышко. «Это еще что за фокусы, – сказал Ору сам себе, – они тут что, все теперь сухие что ли?» Он посмотрел вокруг. Да, по виду роса практически не изменилась. Но вот внутри у нее была явно пустота. Тогда он, все так же босиком пересек свой обширный двор и вышел на улицу. Однако на улице в такое раннее время никого из соседей конечно же не было, отчего он, печально вздохнув, вернулся назад к себе в дом. Дома в то жаркое утро было еще довольно прохладно, потому что дом Ору был деревянным и хорошо противостоял холоду зимой и жаре летом.