Тринадцать

– Получил, – ответил я. – Переговорил с его помощником, и он уладил это дело с управлением полиции Нью-Йорка. При всем внимании СМИ этот дом стал просто-таки меккой для киношных фанатов. Комиссару полиции пришлось даже скрепя сердце утвердить оплату сверхурочных, чтобы кто-нибудь из копов торчал возле входной двери двадцать четыре часа в сутки. Иначе сейчас там было бы не протолкнуться от любителей сувениров и желающих пощелкать этот дом для «Голливудского репортера»[12]. Дежурный коп в курсе, что мы должны подойти.

Кивнув, Харпер толкнула локтем Холтена, который улыбнулся ей в ответ. Он явно проникся к ней теплыми чувствами. Из-за этой дурацкой улыбки Холтен сейчас походил на влюбленного старшеклассника.

– Я же говорила тебе, что попасть в дом не составит труда. А ты не верил, – сказала Харпер. Холтен лишь поднял руки, признавая свое поражение.

Хотя и я, и Харпер изучили материалы дела от корки до корки, у нас обоих хватало опыта, чтобы знать: сколько бы полицейских снимков мы ни просмотрели, ничто не сравнится с осмотром места преступления собственными глазами. Мне требовалось «почувствовать» его, получить представление об окрестностях и планировке дома. К тому же я хотел убедиться, что и Руди, и работавшие в доме копы ничего не упустили.

– Итак, что думаешь об этом деле? – спросил я.

Лицо Харпер сразу потемнело. Взгляд ее переместился на стол, и она нерешительно кашлянула, прочищая горло.

– Скажем так: я не настолько убеждена, как ты. По-моему, нашему клиенту надо много чего объяснить, а он до сих пор так этого и не сделал, – ответила она.

– Думаешь, он лжет?

В этот момент им принесли заказ. Мы молча выждали, пока официантка не окажется за пределами слышимости. И только потом Харпер ответила:

– Насчет чего-то он точно врет. Насчет чего-то важного.

За едой разговоров не было. Впрочем, много времени это не заняло. Холтен проглотил свои пышки едва ли не в один присест, а Харпер ела так, словно запасалась топливом для предстоящей трудной дороги. По-моему, ни один из них так и не почувствовал вкус того, что ест. Я потягивал свой кофе и ждал.

Наконец Харпер вытерла губы салфеткой и откинулась на спинку стула. У нее явно было что-то на уме.

– Все никак не могу выбросить из головы эту бабочку, – задумчиво произнесла она.

– Да, понимаю, – отпечаток пальца Бобби и два разных профиля ДНК. Руди считает, что образец ДНК Бобби намеренно нанесен на эту купюру уже после убийства и что сделали это в полицейской лаборатории. По-моему, не исключено, что он прав.

Они с Холтеном синхронно кивнули, и Харпер сказала:

– Да, ума не приложу, как образец ДНК этого Пены мог попасть в лабораторию нью-йоркской полиции. Это просто необъяснимо. Но меня больше беспокоит собственно бабочка. Я и сама попробовала сложить такую же этой ночью, когда решила устроить небольшой перерыв. Это оригами из долларовой купюры – явно непростая штука. На «Ютьюбе» есть обучающие видео. Я просидела сорок пять минут, но так и не сумела его повторить. Тому, кто это сделал, пришлось порядком повозиться, чтобы сложить эту бабочку. Думаю, она была заготовлена заранее, еще до убийства. Но все равно нужно обладать изрядным хладнокровием, чтобы засунуть ее в рот мертвецу. Это явно какое-то послание.

– Я уже думал об этом. Не знаю, как обвинение растолкует эту бабочку, но могу предположить: она будет подана как доказательство того, что Бобби убил Карла и Ариэллу отнюдь не в приступе ревности. Как ты только что сказала, это говорит о хладнокровии. Указывает на преднамеренность и хорошую обдуманность действий.

– Да, и вправду странный поступок со стороны убийцы, – ответила Харпер. – Что-то очень похожее на ритуал. Как будто это больше связано с убийцей, чем с жертвой… Может, я придаю этой бабочке слишком большое значение, но я все-таки позвонила одному своему хорошему знакомому из Бюро поведенческих наук. Он пообещал пробить схожие случаи по их базе данных. ФБР ведет учет ритуальных убийств; там есть специальная группа, которая отслеживает различные модели преступного поведения. Не исключено, что выплывет схожий «модус операнди»[13].

Холтен тем временем отсчитал несколько купюр, держа их перед собой веером. Чемоданчик с лэптопом лежал у него на коленях; длинная цепочка позвякивала, когда он перебирал их в руках.

– Руди уже пытался это сделать. Вся его команда убила несколько дней, тычась в разные места в поисках схожего «почерка». В ФБР нам дали от ворот поворот, поэтому мы провели собственное расследование, основываясь на материалах СМИ и разговорах со знакомыми копами. Так по-прежнему и ничего. Может, хотя бы вам с вашей подругой повезет, – произнес Холтен.

Официантка убрала тарелки и оставила счет.

– Угощаю, – сказал я, кладя на стол несколько банкнот.

Харпер и Холтен оба принялись возражать. Особенно Холтен. Даже у бывших копов остается привычка не залезать в карманы адвокатов защиты. Конечно, не считая тех случаев, когда они прикормленные.