Тринадцать

Был он лыс, а те немногие волосы, что еще оставались по бокам головы, подернулись сединой. Полноват, но не то, чтобы откровенный толстяк – разве что двадцать или тридцать фунтов лишку, не больше. На самом кончике носа у него пристроились очки, будто готовые вот-вот соскользнуть с него. Неизвестный опустил голову, держа перед собой смартфон. Его толстый палец скользнул по экрану, который контрастно подсветил двойной подбородок мужчины, делая его похожим на какого-то злодея из фильма ужасов пятидесятых годов. А также позволил Кейну разглядеть его темные, чуть навыкате глаза – темно-карие, почти черные. Маленькие, безжалостные. И глаза эти смотрели вовсе не на экран смартфона. Они обшаривали зал, останавливаясь на каждом из кандидатов в присяжные по очереди – секунд на пять максимум. Пристально всматриваясь в него, а затем переходя к следующему.

Наверное, один лишь Кейн заметил этого человека. Он уже видел его раньше. Знал, как его зовут. Больше никто в зале не обратил на лысого внимания, и того это явно устраивало. Кейн знал это. Одет этот мужчина был в серый унылый костюм с белой рубашкой и светлым галстуком. И ни одна из этих вещей, похоже, не была куплена в последние годы. Костюму было по меньшей мере лет десять. И в лице его тоже не было абсолютно ничего примечательного. Это был человек, напротив которого можно целый час просидеть в метро, а уже через десять секунд после выхода из вагона напрочь его забыть.

Звали мужчину Арнольд Новоселич. «Адвокатское бюро Карпа» наняло его в качестве консультанта по отбору присяжных на процесс Роберта Соломона. В течение всего последнего месяца, день за днем просиживая в своей машине, Кейн видел, как Арнольд переставляет фото на пробковой доске в офисе фирмы. Целая команда работала там над тем, чтобы внимательно проверить каждого из кандидатов в присяжные из списка. Их незаметно фотографировали, исследовали их прошлое и нынешнюю жизнь, просматривали их аккаунты в соцсетях, банковские счета, изучали их семьи, их убеждения. Человек, личность которого украл Кейн, тоже появлялся на этой доске. Равно как и тот, которого он сжег прошлой ночью на темном пустыре.

Во многих отношениях Арнольд был для Кейна чем-то вроде лакмусовой бумажки. Если кто-то и мог заметить, что Кейн присвоил себе жизнь одного из кандидатов в присяжные, то разве что Арнольд, который продолжал украдкой наблюдать за ними, наверняка сразу понимая, кто серьезно относится к делу, а кто нет.

Вдруг Кейн осознал, что глаза-бусинки Арнольда вот-вот упадут и на него, и при этой мысли даже пресеклось дыхание. Стало жарко. Пот был главным врагом Кейна. Грим мог растечься и постепенно обнажить синяки вокруг глаз. Сделав вид, будто не сводит глаз с экрана на стене, Кейн с рассеянным видом снял шарф и расстегнул воротничок рубашки.

И в этот момент почувствовал на себе взгляд Арнольда. Очень хотелось в этом убедиться – повернуть голову и хотя бы мельком глянуть на консультанта, но Кейн все-таки сдержался, как бы ни взывали к этому все его нервы и инстинкты. Продолжал упорно таращиться на экран, присматривая за Арнольдом лишь боковым зрением. Полной уверенности не было, но, похоже, тот убрал телефон и теперь пристально смотрел прямо на него.

Кейн поерзал на стуле, чувствуя себя так, будто попал в луч полицейского прожектора. Беспомощно застывший. Выставленный на всеобщее обозрение. Поскорей бы закончилось это чертово видео! Тогда можно будет и оглядеться. Проверить, чем занят Арнольд. Каждое мгновение тянулось мучительно долго.

Наконец ролик закончился, и Кейн перевел взгляд на Арнольда. Тот смотрел куда-то правее, изучая теперь кого-то другого. Достав из кармана рубашки салфетку персикового цвета, Кейн осторожно промокнул лоб. Вспотел он не так сильно, как опасался. Грима на салфетке практически не осталось, а то, что все-таки стерлось, мало отличалось от нее по цвету. На сей раз он заранее продумал и этот момент.

Кейн услышал, как женщина-пристав пробирается из задней части зала в переднюю – стук ее каблуков по паркетному полу гулко разносился по залу. Повернувшись, она оглядела собравшихся. Позади нее Кейн увидел еще одну толпу кандидатов в присяжные, ожидающих своей очереди войти в зал.

Встав перед потухшими экранами, она обратилась к сидящим в зале:

– Дамы и господа, благодарю вас за внимание. Прошу вас положить свои анкеты в синюю коробку в задней части зала и проследовать за моим коллегой Джимом в следующий зал. Пока вы еще не ушли – просто на случай, если вам на это еще не указали, – в этом зале будет проводиться отбор присяжных сторонами защиты и обвинения. Тех из вас, кто не попадет в окончательный список жюри, прошу подойти сюда и дождаться кого-то из моих коллег. Вы не имеете права просто уйти, даже если вас не выбрали. Всем спасибо.