Тринадцать граней (сборник)

Я перекинул карабин через плечо, стволом вниз, и полез в шахту. Ловко перешёл по балкам до лестницы и начал потихоньку спускаться по жёлтым круглым ступенькам. Казик освещал мне путь наплечным фонарём.

Чем ниже я спускался, тем отчётливей чувствовал запах старой гнили. Когда я ступил на металлическую крестовину, за которую был прицеплен трос, я понял, что воняло не тухлым мясом… А пыльным старьём. Как в заброшенном несколько назад лет доме.

– Я внизу, – сообщил я Казику. Он покачал фонарём, мол, понял.

Я проверил камеру шлема – пусть пишет всё что я увижу – и нагнулся к мертвяку. Труп мужчины лежал лицом вниз. Тёмные волосы, синяя куртка, чёрные штаны с кучей карманов, ботинки с рифлёной подошвой. Одежда мне показалась странной, будто она была на несколько размеров больше чем нужно. Пятен крови нигде не было видно.

Нужно посмотреть спереди. Я покрепче ухватился и неожиданно легко перевернул беднягу на спину.

На меня укоризненно смотрел обтянутый сухой кожей череп, с бледными паутинками век вместо глаз.

Мумия. Иссушённая донельзя мумия.

Это же сколько времени он тут лежит, что так высох? И не разложился, не сгнил!

– Ну что там, Артём? – поинтересовался сверху Казик.

– Мумия. Что твоя сушёная вобла! – ответил я. – Такое ощущение, что он тут несколько лет лежит.

– Он? А кто он?

Я похлопал по карманам штанов и куртки. Пусто, документов нет.

– А чёрт его знает, механик какой-то. Лифтёр, блин!

– Глянь на личный жетон.

– Ага.

Казик подал правильную идею. Многие переселенцы, особенно на негостеприимных планетах, носили личные жетоны. Архаизм, конечно, ведь личность всегда можно определить по коду ДНК, но вот прям сейчас у меня такого тестера и не было.

Я распахнул ворот куртки. Вот он! Жетон висел на толстом кожаном шнурке. Когда-то он плотно облегал шею хозяина, но теперь болтался, как обруч на столбе. Я перерезал шнурок ножом и взял маленький металлический кружок в руки. На нём было имя, фамилия и номер: Николас Прайд, 341—27.

Вот оно как. Эту фамилию я знаю. Один из «секты отправителей отчётов».

Я положил жетон в кармашек, ещё раз, критически осмотрел крышу лифта, и полез наверх. Пока я лез – понял, что стоит проверить верхнее помещение.

Казик стоял в проёме, контролируя комнату и шахту одновременно.

– Пойду, погляжу, – сказал я Казику и показал большим пальцем вверх.

Казик кивнул.

– Аккуратнее там.

Взбираться наверх пришлось почти столько же, сколько я лез от кабинки лифта. Три этажа.

Наконец, я поравнялся с проёмом в стене. Двери, как и в комнате ниже, были открыты. Я схватился за стальной трос и ловко перемахнул через шахту. В круглом помещении, которое было раза в три меньше центра управлениями полётами, царил рабочий бардак. Повсюду валялись распотрошённые приборы, платы и кабеля. Справа от входа стоял стол, заваленный приборами и деталями.

Получается, что я сейчас находился в самой высокой точке поселения. Нужно этим воспользоваться. Я подошёл к окну и выглянул наружу.

Голубое солнце потихоньку взбиралось по небосводу. Строения стали отбрасывать резкие тени: неприятный, угловатый пейзаж.

Первым делом я осмотрел поля и ферму. Через жилые дома к ним вела пыльная дорога. Чуть ближе расположились ремонтные доки.

Я пошёл по периметру помещения, попутно заглядывая в невысокие, но широкие окна.

Неожиданно, я заметил какое-то движение у энергостанции. Серая тень – человеческий силуэт – мелькнула рядом со входом в здание и скрылась за мачтами линии энергопередачи. Я вскинул карабин, чтобы посмотреть поближе через прицел, но было уже поздно.

Возможно, это был кто-то из наших, Лао или Дима. Я решил уточнить, включил коммуникатор и вызвал Лао.

– Лао, ответь, это Кожевников.

Секундное ожидание.

– Чего тебе Артём?

– Заметил движение у входа в энергостанцию. Это вы?

– Нет. Мы внутри. Дима пытается запустить энергосистему.

– Ясно… Тогда у вас гости. Хотя, может быть, это Круть.

– Свяжись с ним. А я пойду, проверю.

– Хорошо! Конец связи!

Я нашёл окно из которого был виден шаттл. Серая тушка расположилась прямо подомной. Сержанта и великанов видно не было.

– Сержант! – позвал я в микрофон коммуникатора. – Это Кожевников, приём!

Тишина. Я подождал секунд пять и снова вызвал.

– Круть, ответь!

– Да! – недовольно отозвался Круть, – Чё надо?

– Сержант, я заметил движение у входа в энергостанцию, Лао говорит, что это не он и не Миша. Он пошёл проверить. Кто-то из наших может быть в этом секторе?

– Нет, там должны быть только они. А ты где?

– Я на вышке управления полётами, в техническом помещении, на самом верху.

– Высоко сидишь – хорошо глядишь? Отлично! Тогда сиди там и гляди в оба! Если что – свистнешь.

– Есть!

– Кстати, как там труп? Вы с Казиком нашли ещё что-нибудь?

– Ничего нового. Тело я осмотрел. Странное оно. Сейчас передам видеозапись. Жмур сухой, как мумия. Никаких видимых повреждений, следов борьбы и крови. Похоже, он упал в шахту случайно, по своей воле или уже сушёным.

– Понятно. Давай своё хоумвидео. Звонил босс, желает результатов. Приказал запустить энергостанцию и проверить компьютеры. Ты давай повнимательнее там гляди, Чуваку на ферме тоже призраки мерещились.