Тринадцать подвигов Шишкина

– Ребята… Братцы… Как на духу… Самому как пыльным мешком по голове! – Он припечатал стакан к столу. – Все мои достижения в районе равны нулю. Провел однажды открытый урок, так это, полагаю, не повод… А тут… Какая-то скоропостижная, извините, суетня… Избирают в делегаты конференции, хотя я в селе четыре месяца всего-навсего. А здесь и вовсе… В бюро, внештатный секретарь!.. Послушайте, но я же не вчера на свет родился! И прекрасно знаю, что с кондачка такие вещи не делаются! Да и, собственно, ваш партийный босс высказался, по-моему, вполне откровенно – про заранее подготовленный экспромт. Николай, – обратился Шишкин к Флёрову. – Может, хотя бы вы проясните ситуацию? Ну не поверю, что уж вы-то не в курсе…

– Да в курсе я, в курсе! – хлопнул пятернёй по столу Флёров.

И теперь райкомовские с круглыми глазами уставились на него.

– Ну чего уставились?! Сколько мне лет, а? Тридцать пять в марте стукнет! А не староват ли дяденька для комсомола? Вот мне и намекнули, что пора.

– Кто?! – хором грянули райкомовские. – В обкоме?

– Какая разница!

– И что, Коля, дальше? – участливо спросила Калюжная. Она тяжело вздохнула и отпила из стакана глоток вина.

– Да ничего трагического, – усмехнулся Флёров. – На партработу приглашают. А вы что подумали? В чисто поле, что ли? Да нет… Партком нашего райцентровского совхоза предлагают возглавить. Да не завтра, не завтра! Не кругли глаза, Валентина. И вот что… О том, что я вам сказал, – никому ни слова. До Игната Петровича дойдёт – обидим старика.

Мишин посмотрел на Шишкина и пояснил:

– Игнат Петрович – секретарь парткома совхоза. Под семьдесят деду, два инфаркта перенёс.

– Так что, давайте выпьем за Александра и – никаких кирпичей за душой не держать! – Флёров протянул руку со стаканом к Шишкину. – Партия сказала: «Надо!», комсомол ответил: «Есть!» А дальше жизнь покажет…

Все чокнулись и выпили. Но какая-то недосказанность повисла в воздухе. И Шишкин-младший решил поставить точку:

– Вот ведь ирония судьбы какая! Меня по выпуску в обком комсомола сманивали, а я отказался. Николай… а не оттуда к вам меня «засватали»?

– Нет, – мотнул головой Флёров. – Я и в обкоме никаких вопросов, как ты, Иван, высказался, не вентилировал. Волков сегодня утром вызвал и весь расклад выдал. Внештатного секретаря избрать, кандидатура – вот.

– Ребята, давайте условимся так… – Шишкин обвёл всех сидящих за столом взглядом закоренелого карбонария. – Раз партия сказала своё «надо», пусть партии будет хорошо, чай, она – руководящая и направляющая сила нашего общества. А теперь про ваше-наше общество… Если чего не разглядел – вы меня поправите. Разглядел же вот что… – Шишкин мгновение помолчал. – Как в любом нормальном коллективе, полагаю и в райкоме, есть определённая, формально или неформально выстроенная, цепочка замены: известен преемник начальника, преемник преемника и так далее. И мне показалось, что у вас это тоже имеется. Уходит Николай, ему на смену идёт Иван… Или я ошибаюсь?

– Да нет, как-то так и подразумевалось, – сказал Флёров.

– Вот и не забивайте себе голову, – улыбнулся Александр. – Ни малейшей потенции не имею на номенклатурную карьеру!

– А чего так? – ехидно спросил Мишин.

– На примере папани родного нагляделся и наслушался, – серьёзно ответил Александр. – Не моё это, уж поверьте на слово. Но и от вас заведомо помощи прошу: если, хоть откуда, начнут продавливать вопрос по моей персоне – так сказать, из внештатных в штатные, – давайте этому противодействовать сообща.

Флёров, Мишин и Калюжная тут же, не сговариваясь, посмотрели на Булкина, но тот был «готов»: несколько сполз по стулу, запрокинув голову на его спинку, и тоненько посвистывал. В уголке рта покачивалась серёжка слюны.

– Непонятно мне лишь одно, – продолжил Александр. – Отчего же не Булкина – во внештатные секретари? Всей информацией владеет, всю обстановку в районе знает… Из-за этого? – коснулся указательным пальцем сонной артерии Шишкин.

– Из-за этого, – кивнула Калюжная и в сердцах добавила: – Меры не знает! А потом к Кабаргину бежит – за индульгенцией!

– А Кабаргин – это кто? – спросил Шишкин.

– Ты не знаешь?! – удивился Мишин.

– Откуда?

– Это, Сашок, тот дядя, что сегодня за Волковым тенью ходил. Пал Николаевич Кабаргин – наш партийный Булкин. Заведующий организационным отделом райкома партии. Кардинал Ришелье при Волкове. Так с тобой что, и предварительной беседы не было?

Шишкин отрицательно мотнул головой. Мишин почесал затылок:

– Э-э-э… Что-то тут Захарушка наш ещё замыслил…

– Да хватит уж, мальчики, гадать! – перебила его Калюжная. – Будет день – будет и пища. А как там поживает моя однокашница Татьяна Остапчук? – уже улыбаясь, обратилась она в Александру. – Как там её Валюшка и Кирюшка? Колька-то её орден отхватил. Не запил на радостях? У него это – запросто!

– Нормально. Мои соседи за стенкой. Вроде всё у них путём, Валентина… э-э-э…