Тринадцать подвигов Шишкина

– Понятно, – повеселела Галочка. Хотела ещё что-то спросить, но песня кончилась, и Шишкин церемонно подвёл девушку к сидящим за столом родителям. Приветливо кивнул им, сказал партнёрше «спасибо» и вернулся на своё место.

– Но вы у нас просто нарасхват, – прокомментировала «биологичка» Вера Петровна.

– Стараюсь. Руками, ногами и всеми фибрами души!

– Вот на всё у вас поговорка-присказка, шутка-прибаутка!

Шишкин засмеялся. Почти то же самое минуту назад услышал. Бя-а-да!.. Он невольно посмотрел туда, где за столом среди девчонок царила Капустина, и – вздрогнул! Красавица-медалистка тоже смотрела на него. С поволокой во взгляде. Ишь ты! Ещё вчера не осмеливалась не только про «Таньку из Кашулана», но и чисто по учёбе лишний вопрос задать, а нынче… Тоже взрослость моментально прорезалась.

Во время индивидуальных консультаций по литературе, когда Шишкин акцентировал внимание Гали на некоторых нюансах произведений, которые, как предполагалось, могли войти в пакет тем предстоящего выпускного сочинения, тогда ещё потенциальная «золотая медалистка» старательно записывала все советы учителя в тетрадку. Старательная, прилежная ученица да и только. Конечно, порой её поведение во время собеседований выглядело – это Шишкин замечал – несколько нервозным. «Ну, понятно, – тогда подумал он, – и медаль хочется, и стыдно, что дополнительно по всем экзаменационным предметам натаскивают. Вроде как нечестная игра получается. Господи, какое ещё дитя!..» – «А может, вовсе не поэтому Галочка комплексовала? – пришло сейчас вдруг на ум Шишкину. – Никак влюбилась?! Матка Боска Ченстоховска! Да, скорее всего, так и есть! То-то она мне сейчас про Татьяну вопросик, про женитьбу! Ну, анекдот!..»

Тут вновь зазвучал «медляк», Александр выбросил из головы все эти «размышлизмы» и отправился выполнять своё обещание: добросовестно вальсировал и танговал с другими выпускницами. Ни одной не оставил без внимания, тут уж он максимально соблюл педагогический такт: всем внимания поровну.

А вот Серёга Ашурков стойко партнёрничал исключительно с Клавочкой. На её лице, видимо, было написано: «Не замай! Личная собственность!» – или нечто подобное, потому как со стороны вчерашних школьниц и остального прекрасного полу поползновений в отношении Сергея Александровича не наблюдалось.

А может, ещё и потому, что в ближайшую пятницу сочетаются законным браком Клавочка и Серёга, так что пока на нём поставлен крест. Так кошка отпускает мышку. На время. «Надо устроить Серёге мальчишник! – подумал Шишкин. – Подобью на это дело Доржиева. Витале Манько предложу поучаствовать да и остальным господам-офицера́м… Можем на природе посидеть или у меня…»

Церемонно подплыли Ашурков – Сумкина.

– Александр! – торжественно обратилась к Шишкину-младшему Клавочка. – Не составит ли для вас труда оказать нам честь: быть свидетелем в загсе и на свадьбе? – «Ишь ты, с каким реверансом!» – хмыкнул про себя Александр и ответил аналогично:

– Что вы, дорогая Клавочка Петровна! С превеликим удовольствием! Это не я вам, это для меня честь, за которую благодарю самым искренним образом! А кто же, если не секрет, выступает в роли свидетельницы?

Парочка замялась, а потом более решительная Клавочка выдавила:

– Мы бы хотели Таню пригласить…

– Таню?

– Ну, твою Таню… – деликатно покашливая, сказал Ашурков.

У Шишкина-младшего «в зобу дыханье спёрло». Со злосчастного майского дня контакт с Кашуланом отсутствовал. И хотелось, и кололось. Сплошные ёжик и голая попа. Но почему бы и нет? Жизнь не раз уже убеждала Шишкина-младшего: что ни делается – всё к лучшему.

– Господи, ребята, да это как вы решите, – улыбнулся Александр. – Свадьба-то ваша, а не моя.

Парочка заметно приободрилась. Ашурков – Сумкина настолько ощущали себя счастливыми, что им хотелось осчастливить всё человечество или хотя бы его ближний круг.

Шишкин-младший даже почувствовал, как его куснула, встрепенувшись от беспробудного сна, совестёнка: «Во-о-от! А ты всё время смеёшься над ними и за клоунов держишь!» – «Неправда! – тут же мысленно вскричал Шишкин. – Я – справедливый! Серьёзные ребята! Как они себя показали в период подготовки и проведения колхозного юбилея, опять же на сборах по НВП. А если где-то я и хихикнул, так это не от гнусности моей, а исключительно в силу симпатии и шутки юмора!»

Парочка-то приободрилась, но всё равно повисла некая неловкая пауза. «Пронюхали, злодеи, – с теплотой подумал Александр, – что у меня с Татьяной всё далеко не «тип-топ», посодействовать решили…» И он взялся несколько разрядить эту неловкость.

Хитро прищурившись, многозначительно, с достаточно выраженной укоризной произнёс:

– Кстати, зря вы столько времени таились от общественности. Широкие народные массы узнали о ваших матримониальных намерениях и интимных связях давным-давно. Насколько припоминаю… где-то ещё в сентябре прошлого года…

– Да такого просто быть не может! – возмутилась Клавочка. – Так как не было тогда ничего!

– Тут ты, Сергеич, и впрямь загнул! – поддакнул Ашурков.