Тринадцать рассказов (СИ)

   До деревни мы добирались в скорбном молчании. Каждая моя попытка завести разговор обрывалась грубым ответом Свиридова. Поэтому я счёл за лучшее держать язык за зубами и любоваться природой. Надо сказать, места там были красивые. По обе стороны от дороги царствовали деревья, травы и кустарники. Чего здесь только не росло: ясень, рябина, дикая яблоня и груша. Недалеко журчал ручей. Бегущую воду можно было разглядеть прямо с дороги. Множество ручьёв соединялись в мелкой речке, весело текущей нам на встречу. И тут мне показалось, что между камышами проплыло чьё-то тело.

   - Подожди Лёха,- я приложил ладонь ко лбу на манер козырька, стал вглядываться вдаль, но солнце светило слишком ярко.

   - Что опять случилось? - буркнул Свиридов. Но я не стал ничего объяснять, побежал по мягкой зелёной траве прямо к речке, разгреб камыши, одной ногой наступил в воду и увяз в иле. То ли кукла, то ли чучело болталось у берега. Приглядевшись, я понял, что это крупное полено, обвязанное соломой и наряжённое в женское платье. На выглядывавшей из-под платья части можно было разобрать нарисованное углем лицо. Вокруг полена плавали венки, на волнах болтыхались мелкие белые камушки, служившие, вероятно, чем-то вроде украшения этого страшилища.

   - Да что там такое? - Лёха подбежал к речке следом за мной.

   Я пожал плечами и указал на куклу.

   - Что за чертовщина,- озадаченно протянул он.

   - Кукла какая-то.

   - Жуткую ей рожу намалевали.

   - Не говори, самому не по себе, - ответил я.

   - Давай-ка сваливать отсюда, Славик. Нужно поскорее добраться до деревни.

   На неприятности нарваться не хотелось, поэтому мы вернулись на дорогу и зашагали в удвоенном темпе. Приблизительно через час добрались до деревни. Она встретила нас пустовавшими улицами и безмолвными дворами, прилегавшими к куцыми, словно пьяными, кренившимися то в одну, то в другую сторону, домишкам. Мы с Лёхой переглянулись, но никто ничего не сказал. Создавалось впечатление, что все вокруг умерли, и мы были единственными живыми в округе.

   Подошли к крайнему домишке, Лёха приоткрыл калитку, но тут же отпрянул назад - здоровая собака выскочила из-за угла и, яростно гавкая, бросилась навстречу незваным гостям.

   - Ну, раз собака есть, здесь кто-то просто обязан жить, - рассудил Леха. - Хозяева! - закричал он следом. Однако, низкий, под стать своему дому, мужичок с куцей бородкой вышел к нам только после третьего окрика. Глаза красные, сам он осунулся. Посмотрел на нас не по-доброму, буркнул что-то себе под нос и замер на пороге.

   - Мужик, у нас тут неприятность приключилась, застряли мы на дороге. Совсем ничего - километров десять от силы. Можешь подсказать, к кому обратиться, чтобы нас из грязи вытащили. Само собой на бутылку тебе дадим.

   - Прямо по улице большой такой дом с белыми стенами. Председателя спроси, Ивана Никитовича, - ответил мужик и поспешно вернулся к себе домой.

   - Пришибленные они здесь какие-то, - полушёпотом сказал мне Леха, подозрительно поглядывая в сторону дома.

   Тем не менее, совету мужика мы последовали и вскоре отыскали дом, о котором он говорил. Иван Никитович оказался полной противоположностью того мужика - дородный, даже толстый, краснощекий, высокий, с огроменными руками-клешнями и маленькими поросячьими глазами. Мы изложили ему свою проблему. Слушал он рассеяно, как будто думал о чём-то своем, однако, когда мы закончили, он посмотрел на Свиридова и развёл руками.

   - До завтра ничем вам помочь не могу, - тихо произнёс он. - Все машины заняты.

   - Где они могут быть заняты? - возмутился Свиридов. Председатель сердито посмотрел на него, но ничего не ответил.

   - Хорошо, я понял, - вздохнул Леха. - Я заплачу, сколько попросите, только вытащите машину из грязи.

   Иван Никитович скривился.

   - Я не денег у тебя вымогаю, а правду говорю. Не до вас мне, ребята. Приходите завтра, попробую помочь.

   - Нам и ночевать-то негде, - встрял я. Председатель перевёл свой тяжелый взгляд на меня.

   - Сейчас тут много пустых домов. Можете пожить в одном из них. Хотя будет лучше, если вы останетесь на ночь в своей машине.

   - Могут разграбить?- перепугался Лёха.

   - Грабить тут некому. Не до того, - Иван Никитович вперил взгляд в угол стола. - Хворь по деревне бродит. Люди из домов выходить боятся. Как бы чего не подцепили и вы здесь, ребята, - он постучал пальцами по столу, вздохнул, снова посмотрел на нас. - Короче, решайте сами. Дом пустой на соседней улице, можете вселиться. Бросили его давно, там грязно, но хоть какая-то крыша над головой.

   На том наш разговор и завершился. Когда мы вышли от председателя, я попытался убедить Лёху в том, что ни с автомобилем, ни с грузом ничего не случится.

   - По той дороге никто не ездит, сам же видел, в какое запустение она пришла. Да ещё на ночь глядя туда переться. Лучше уж здесь до утра отдохнём, а завтра с утра ты к машине, а я здесь дождусь подмоги, и сразу к тебе.