Тринадцать (СИ)

— Ана, наконец-то тебя отпустили наши светлые умы и последняя надежда человечества — всплеснула руками моя подруга.

— Долго же они тебя продержали — подхватил Макс.

— Хорошо, что хоть вообще отпустили — улыбнулась я друзьям.

— Ты, наверное, очень устала, дорогая! — забеспокоилась тут же сестричка.

— Я? Эльза, ты издеваешься? Я ведь мирно спала во время всех процедур! Абсолютно ничего не чувствовала, мне бы сейчас побегать, да Андреас сказал, что сейчас вроде как три часа ночи… Стоп! А вы тут что делаете?? Почему до сих пор не спите? — грозно спросила я.

— Мы ждали, когда тебя отпустят цепкие лапы учёных умов! — яро отозвался Макс.

— Меня отпустили, я жива и здорова. Давайте все дружно пойдём спать! — негодовал мой грозный голос.

— Хорошо-хорошо — быстро капитулировала Эльза — Наши комнаты располагаются рядом — одна к другой, твоя, Ана, самая крайняя, затем идёт моя, а затем Макса. Если тебе хоть что-нибудь понадобится — звони!

— Обязательно так и сделаю, если что, а сейчас давайте разойдёмся на заслуженный отдых. Спокойной ночи — с этими словами я прошествовала к своей двери, прислонила руку к тёмному прямоугольнику, двери распахнулись, я сделала шаг вперёд и услышала голоса моих спутников, пожелавших мне спокойной ночи в ответ.

Комната оказалась такой же по размерам, как и кабинет доктора Джека, только вот в стене слева была дверь. Заглянув за неё, я обнаружила ванную комнату. Мысленно порадовавшись тому, что она только для меня одной, я вышла из неё. В самой же комнате стояла большая двуспальная кровать по центру, чуть подальше от неё стул с моими вещами на нём. Только сейчас до меня дошло, что я всё ещё в светло-голубой сорочке для обследования. Я зашторила стену, как советовал мне доктор Андреас. Вернувшись в ванную, включив душ и взглянув на тумбу около умывальника, глаза мои заметили кусок свёрнутой ткани. Им оказалась другая сорочка, только уже не такая строгая и «больничная», а милая, даже розового цвета! Нырнув под струи тёплой воды, моё тело начало наслаждаться происходящим. Вдоволь насладившись водными процедурами, я выскользнула из кабинки, взяла полотенце с крючка на стене, которое, кстати, сначала не заметила, вытерлась, нырнула в сорочку и отправилась в свою на эти несколько дней кроватку. Она оказалась очень мягкой и тёплой. Вредно для позвоночника спать на таких мягких поверхностях, только и мелькнуло у меня в голове, как сон завладел моим разумом, рисуя свои пёстрые картинки, выхваченные из моего же подсознания.

Мрак. Снова беспросветный мрак. Пустота. Невесомость. Отсутствие мыслей в голове. Тишина. Моё дыхание. Безмолвие вокруг начинает меня пугать; медленно, но верно, страх начинает цепляться за угасающие капли храбрости и обращать их в пыль. Неожиданно луч света, упавший откуда-то сверху, выхватывает из темноты до боли знакомую фигуру. Эрик. Он стоит ко мне спиной и не двигается. Вдруг я слышу ледяной манящий голос, произносящий одно лишь слово и растворяющийся в окружающей беспросветной мгле:

— Ана…

— Эрик… — вторю я ему.

Он медленно поворачивается ко мне. Взгляд его тёмно-синих глаз охватывает всё моё тело, всё моё сознание, все мои мысли. Прекрасен и опасен — неповторимое сочетание.

— Почему ты здесь? — задаёт он мне странный вопрос.

— А почему ты здесь? — делаю я акцент на слове «ты».

Мы пристально смотрим друг другу в глаза. Я теряюсь в нём, и я хочу этого. Мне как будто просто необходимо раствориться в нём полностью, чтобы обрести счастье и спокойствие. Откуда эти ощущения? Что они значат? Мне нужно это понять.

Эрик делает шаг в мою сторону, тело моё напрягается; как пантера, готовая к прыжку, я стою и жду его действий. Он делает второй шаг, третий и четвёртый. Он подходит ко мне вплотную. Странно, совсем нет льда вокруг, меня ничто не сковывает, я свободна в своих действиях и делаю шаг назад.

— Не отходи от меня. Я не разрешал тебе двигаться, Ана — началось. Лёд Его глаз переместился на моё тело, меня стал обволакивать знакомый холодный туман, парализуя, не давая возможности сбежать. Будто бы прочитав мои мысли, Эрик отозвался:

— Ты не сбежишь от меня, Ана. Ты моя.