Тринадцать свадеб

Следующим выступает Расс, и от его речи все и хлюпают носами, и в то же время хохочут. Затаив дыхание, вслушиваюсь в слова шафера. Мария и ее близкие родственники не посвящали в подробности пожилых членов семейства о том, почему молодые так неожиданно решили пожениться. И хотя шафер недвусмысленно намекает на ночь в палатке в Лейк-Дистрикт, большинство родственников ничего не понимают, потому что не знают английского языка. Но вообще они могут сосчитать до девяти. Так что примерно через пять месяцев они, скорее всего, сильно удивятся.

Когда все желающие высказываются, столы пустеют, и я встревоженно наблюдаю, как отходит Локи. Он весь день не обращал на меня внимания, и на душе становится грустно и больно, когда он подключает к усилителям, которые принес кузен-диджей Марии, свою любимую гитару. Хочу заговорить с ним, но придется дождаться, когда работа официально подойдет к концу, что случится еще не скоро. Пришло время первого танца, и я подхожу к танцплощадке ближе. Только я окончательно устраиваюсь, как замечаю, что рядом стоит Алекс. У меня начинает пылать кожа, и я притворяюсь, что занята масштабированием изображения, но он видит меня и, возможно, по вине действия спиртного решает подойти.

— Как дела? — спрашивает он.

— Хорошо, — отвечаю я. — Неплохо. Чудесный день, правда? — спрашиваю будничным тоном.

— Отличный.

Локи играет песню «5 лет» группы Noah & The Whale. Улыбаюсь, фотографируя Марию и Расса, которые исполняют импровизированный, но шикарный танец на площадке. Увеличиваю изображение и получаю очень удачный снимок: Локи, улыбаясь, играет на гитаре и поет о том, как главные герои композиции пили дурацкое вино, пьянели и испытывали восторг, восторг, восторг. Он смотрит прямо в объектив, и, к моей радости, улыбка не сходит с его лица, даже когда слова песни сменяются на «любовь, любовь, любовь», но потом его взгляд смещается влево, к Алексу, и лицо его мрачнеет. Он снова направляет внимание на руки и гитару, и я падаю духом. Отхожу от Алекса и фотографирую радостных гостей.

Когда песня заканчивается, все хлопают и радуются, а Расс с Марией целуются, оборачиваются и тоже осыпают Локи аплодисментами. Он широко улыбается и привычным движением приподнимает воображаемую шляпу.

Некоторое время спустя Рейчел вручает мне бокал шампанского.

— За здоровье, — с улыбкой говорит она, отпивая от такого же бокала.

— Где ты его раздобыла? — спрашиваю я. Мне казалось, что шампанское уже давным-давно выпили.

— Мария припрятала бутылку специально для нас, — продолжает она улыбаться.

— Би! — кричит Бриджет, появляясь перед нами с бокалом белого вина в руке. По сравнению с тем, что было утром, она заметно повеселела. Мария отходит от Расса и присоединяется к нам, и Рейчел, вечно находящаяся в профессиональном тонусе, ждет, пока мы обнимаемся, и фотографирует нас втроем. Стоим вместе и наблюдаем, как неподалеку от нас Локи зависает то с одной, то с другой девушкой. Думаю, он любит быть в центре внимания. Пару раз он смотрит, улыбаясь, в нашу сторону.

Рейчел настаивает на том, что сама закончит съемку, и я в итоге соглашаюсь. Она и вправду замечательный босс и наставник. Заношу фотоаппарат в спальню и привожу себя в порядок. На мне желтое платье с воротничком-хомутиком и оборчатым подолом, ниспадающим почти до колен. В наряде такой длины работать вполне удобно, хотя обычно я надеваю аккуратные брючки, когда приходится бегать с фотоаппаратом. Но не сегодня, потому что я здесь и гость, и фотограф. Поправляю волосы, освежаю макияж и возвращаюсь на улицу.

Солнце клонится к горизонту, и по всему небу простираются разноцветные полосы: розово-лиловая, серая, оранжевая, желтая, белая и, высоко-высоко над головой, светло-голубая. Задерживаюсь на ступеньках, чтобы полюбоваться видом. Не стоило так скоро относить фотоаппарат, но если я вернусь за ним, к тому времени краски уже потускнеют.

Спускаюсь по лестнице и вдруг останавливаюсь, увидев у бассейна Алекса с фотоаппаратом в руках. Слышу звук затвора: он снимает закат. Алекс оборачивается и встречается со мной взглядом.

— Эй, — тихо говорит он, опуская фотоаппарат на мозаичный стол. — Я искал тебя. Можно с тобой поговорить?

Я с опаской киваю, недоумевая, что он может мне сказать после того, как весь день не обращал на меня никакого внимания.

Он смотрит на шатер, чтобы убедиться, что никого нет поблизости, а потом кивком головы указывает на сооружение, стоящее рядом с бассейном. Мы заходим за угол небольшого сарайчика и оказываемся во мраке листвы деревьев. Он засовывает руки в карманы и поворачивается ко мне.

— Извини за то, что вчера случилось, — с серьезным видом произносит он. — Я был пьян.

Отступаю от него. Противно слышать такую отговорку.

— Забудь об этом, — говорю я, — я тоже. Давай просто жить дальше.

Отворачиваюсь, но он хватает меня за руку, и я останавливаюсь. Испуганно смотрю на него.

— Бронте, — качает он головой со страдальческим видом. — Я теперь вообще ничего не соображаю.